Прячась от света

Эрскин Барбара

– Госпожа Филипс...

Женщина кивнула ей в ответ, взглянув в лицо немигающими холодными глазами:

– Госпожа Паксман...

– Вы арестовали Лизу Кларк, господин Хопкинс. – Сара подошла к столу, положила на него ладони и наклонилась к молодому человеку, который даже не встал, когда она вошла. Свечи в подсвечнике слева от него замигали на сквозняке из двери.

– Действительно, я взял ее. – Голос у него был тихий, вдумчивый. – Каков ваш интерес в этом деле? – Его перо зависло над бумагой, словно он собирался записывать ее слова.

Жест

этот не напугал ее.

– Мой интерес, господин Хопкинс, в том, что она была моей нянькой, и я уверена – вы об этом знаете. Она мой друг. Она не имеет никакого отношения к дьяволу, если именно в этом вы ее обвиняете, и вы, милейшая, – она повернулась к Мери Филипс, – вы тоже прекрасно все знаете, поскольку вы обе работали повитухами по всей нашей округе.

– Я бы поостерегся защищать эту Лизу так рьяно, как вы делаете это, госпожа Паксман. – Хопкинс действительно записал ее имя. Он обмакнул перо в чернильницу и подчеркнул запись дважды. – Мы будем вынуждены заподозрить вас в соучастии в ее антицерковной деятельности. – Он прищурил глаза, его осунувшееся бледное лицо слегка вспотело. – Советую вам вернуться домой.

Сара выдержала его взгляд.

– Не раньше чем вы дадите мне слово, что освободите ее!

– Это невозможно. – Его рот захлопнулся, словно капкан.

– Она, должно быть, многому вас научила, Сара Паксман? – тихо вставила Мери Филипс. – Как долго Лиза нянчила вас в детстве?

У Сары пересохло в горле. Она не сводила глаз с лица Хопкинса.

– Лиза научила меня ценить любовь, взаимопонимание и доброту, – медленно произнесла она.

– Но, полагаю, она не дала вам настоящего христианского воспитания. – Хопкинс взглядом ощупывал ее лицо в течение нескольких секунд, затем посмотрел в бумаги перед собой и что-то дописал рядом с ее именем. Простота этого жеста устрашала. – Не помню, чтобы мы видели вас у нас в церкви, госпожа Паксман.

У Сары вспыхнуло лицо.

– Я здесь больше не живу, насколько вам известно! Мой дом в Колчестере!

– Но пока вы навещаете вашего отца, я надеюсь, вы будете посещать наши службы вместе с ним?

– Я не обязана перед вами отчитываться, сэр! – с жаром выпалила она. – Если вы так внимательно следите за людьми, то должны знать, что я здесь всего лишь с середины понедельника. И здесь я именно для того, чтобы поговорить о Лизе, а не о себе. Где она?

– Она содержится в Маннингтри. Для дознания. – Он помолчал. – Потом она предстанет перед магистратом.

– Я хочу ее видеть!

– Это невозможно. – Он взглянул на нее. – Сегодня Мери обследует ее на предмет ведьминских меток. Не сомневаюсь, она их найдет! Если вы не желаете подвергнуться такой же проверке, советую немедленно покинуть Мистли, Торн и вернуться в Колчестер. Я не потерплю ничьего вмешательства. – Он положил перо и наконец-то встал. Он был невысок, даже ниже ее, но она почувствовала силу его взгляда.

Она взглянула на Мери Филипс, которая сложила руки на груди, потом снова на него.

– Я добьюсь официального защитника для нее, господин Хопкинс.

– Это

будет пустой тратой денег, сударыня, и к тому же глупым, сентиментальным поступком. В этом отношении моя власть безгранична! Надо мною земной власти нет. Если женщина виновна, тогда Господь сам ее реабилитирует. Если сегодня мы найдем метки – Мери с успехом воспользуется своей иглой, – мы испытаем женщину водой. Всего хорошего, сударыня. – Он поклонился.

– Вы не посмеете! Вы не будете пытать ее водой...

Он прошел мимо нее, держа бумаги под мышкой. Задержавшись, он в последний раз взглянул на нее.

– После воды, если Господь признает ее виновной, мы добьемся добровольного признания, которое завершит дело. У меня есть предчувствие, что она сама во всем признается, в конце концов. – Он слабо улыбнулся, поклонился и, более не удостоив ее взглядом, вышел из комнаты и отправился куда-то по коридору.

– Могу предположить, что господин Хопкинс и вас когда-нибудь возьмет, госпожа Сара. – Мери Филипс, говоря это, не шелохнулась. – Ставлю приличную сумму, что найду на вашем теле колдовские метки! Вы просили Лизу помочь вам от бесплодия, не так ли? Не думайте, что я забыла! Вы хотели узнать у меня, как у акушерки, почему ваша утроба не наполнялась семенем от вашего такого замечательного мужа? Я не смогла помочь, и вы пошли к ней!

– Вы бы никогда не смогли помочь мне, Мери, – яростно взглянула на нее Сара, сверкнув глазами. – Вы же просто отказались! Даже не захотели осмотреть меня.

– Потому что Англии не нужны испорченные выродки монархистов! – со злостью ответила Мери.

– Именно поэтому вы запросили столько, что я не смогла бы заплатить, не обратившись к мужу?

Мери пожала плечами:

– Что бы там ни было, факт остается фактом, что вы имели дело с Лизой, и она над вами колдовала!

– Нет, она не колдовала!

– Она колдовала и давала вам зелье с семенем дьявола.

– Это ложь!

– Это легко доказать. Если вы принимали зелье, значит, вы тоже ведьма, зависимая, порабощенная, шлюха дьявола! Ну, госпожа Задавака, давайте посмотрим, какие метки на вашем теле не будут кровоточить от моей иглы?! – Сунув руку в карман платья, она достала длинную иглу с ручкой. – Может быть, попробуем, госпожа Сара? Господин Хопкинс узнал об этом особом методе, который широко используют в Шотландии. С его помощью находят место, где дьявол сосет кровь из своих рабов.

– Не прикасайтесь ко мне! – Сара отпрянула от нее, держась подальше. – Вы само зло, вы – жестокая женщина!

– Просто я делаю свою работу, как просил меня господин Хопкинс. – Мери держала иглу в вытянутой руке. – Мы до вас доберемся, не сомневайтесь. Лиза во всем сознается, я уж расспрошу ее о ваших делишках!

– Она ничего вам не скажет! – остановилась в дверях Сара.

– О, она непременно расскажет. – Мери хищно улыбнулась. – Поверьте мне, непременно! Они все признаются!

– Ей нечего говорить. – Сара почувствовала, как по ее телу разливается страх, словно волна ледяной воды.