Прячьтесь! Будет ограбление!
Шрифт:
Проводив полицейского взглядом, парни вопросительно уставились на ГОшу.
Кашлянув, Глебов с подозрением спросил:
– Гоша, а ты от нас точно ничего не скрываешь?
Тот растерянно развел руками.
– Парни, честно, я сам не догоняю, что творится.
Глава 8
Закончив занятия, Глебов выбежал на лестницу, попрыгал по ступенькам вниз, достиг межлестничной
Прижав к груди кожаную папку, Аня смущенно улыбнулась.
– Ой, Сереж, привет.
– Здорово, – остановившись, мрачно поприветствовал ее Глебов.
– Вчера случилось такое... Ты не поверишь! К моему другу пристал маньяк. Я так перепугалась, что даже купила себе газовый баллончик.
– И что? – пожал плечами Глебов.
– Да так, – растерянно улыбнулась Амирова. – Думала, тебе будет интересно.
– Да, интересно. Что за друг?
– Просто друг. Что у тебя за тон такой, Сережа?
– То есть для него ты всегда свободна, а на меня у тебя времени нет? – грубо уточнил Глебов.
– У нас была деловая встреча. И вообще, ты что, обиделся на меня?
– Нет, нисколько, – небрежно кинул Глебов и, обойдя девушку, продолжил спускаться вниз.
– Постой! Давай-ка объяснимся.
Ускорив шаг, Глебов крикнул:
– Мне некогда. Мне нужно заниматься своим фильмом.
Обиженно надувшись, Амирова молча смотрела, как парень исчезает за поворотом лестницы.
– Вот дурак, – буркнула девушка, развернулась было, чтобы продолжить путь вверх, но вдруг резко сбежала на этаж вниз, перегнулась через перила и крикнула: – Сережа, стой!
Задрав голову, поднимающийся по лестнице Леша спросил:
– Кого потеряла? Глебова, что ли?
– Нет, не его, – соврала Аня.
– Вот и отлично. Незачем тебе общаться со всякими лохами. Кстати, позвони мне, как освободишься.
– Обязательно, – кивнула Аня, еще раз глянула вниз и, вздохнув, пошла, цокая каблуками, в сопровождении Леши вверх.
Когда стук набоек стих, из-за двери, ведущей в коридор, выглянул прятавшийся за ней и слышавшей весь разговор Сергей. Он печально ухмыльнулся.
– Ладно, пусть будет так. Подруга...
Глава 9
Закончив позировать в обычной одежде, Покровскому по просьбе Давида пришлось напялить на себя еще один крайне подозрительный наряд – матросскую тельняшку и синтетические шортики. Смущаясь и прикрывая руками выпирающее из коротких обтягивающих шорт мужское достоинство, он нерешительно спросил:
– Эм, Давид, а для какого именно журнала я снимаюсь?
Копаясь в меню фотокамеры, Давид ответил:
– Это исландский журнал моды. Мне очень трудно выговорить его название.
– А мне пришлют
– Обязательно. Но придется подождать несколько месяцев. Почта в Исландии работает ну очень медленно.
Кивнув, Гоша заметил:
– Ага, а еще в Исладнии очень странная мода.
– Согласен. Другой менталитет, другие вкусы. Нам их не понять. – Настроив камеру, Давид сообщил: – Так, я готов снимать. Встань-ка на четвереньки, прогни спину и посмотри в объектив.
Гоша только-только коснулся пальцами пола, как из динамика валяющегося на столе рядом с компьютером сотового Давида донеслась бодрая мелодия, сопровождающаяся всемирно известными словами припева:
– It's a raining man, hallelujah!
Нажав «прием», Давид поднес телефон к уху, немного послушав, сказал:
– Да, Константин Евгеньевич, подождите минутку. Я сейчас не могу говорить.
Когда Давид вышел из студии на кухню и закрыл за собой дверь, Гоша, который к тому времени давно утомился стоять на ногах, присел за стол. Глянув на мельтешащую заставку скринсейвера компьютера, он толкнул мышку и чуть не рухнул со стула – на мониторе появился макет лицевой страницы журнала, с которого на него смущенно взирал он сам. В откровенных стрингах и с розой в зубах. А над его головой висело название так называемого исландского журнала мод, написанное простыми и понятными русскими буквами, гласившими: «Горячие мальчишки».
Издав горлом сдавленный хрип, Гоша схватился за мышку и начал копаться в компьютере. Всего через пять минут он обнаружил еще сотню своих фоток – на всех он позировал в откровенных, а зачастую и просто развратных нарядах. Но сколько бы он не копался по папкам, ему так и не удалось отыскать ни одну свою фотку, с которой он предстал бы перед собой в обычной одежде.
Нажимая отбой на сотовом, в комнату зашел Давид и наткнулся на взгляд исподлобья своей прежде кроткой и покладистой модели. Сглотнув, Давид поспешно произнес:
– Так, Георгий, спокойно. Я сейчас все объясню.
– Я очень на это надеюсь.
Сидя на кухне, завернувшись в покрывало, попивая сваренное ему фотографом кофе, Покровский смиренно выслушивал историю о том, как, сам того не подозревая, этим утром он стал идолом сексуальных меньшинств всей России и ближнего зарубежья.
– Как я и рассчитывал, номер побил все рекорды продаж, – произнес сидящий напротив него Давид. – Ты даже не представляешь, сколько я получил писем. И все пишут о тебе.
– Да? – немного оживился Покровский. – И что пишут?
Смущенно кашлянув, Давид ответил:
– Эм, тебе не стоит это читать.
Шмыгнув носом, Гоша отхлебнул из кружки.
– Я-то думал, вы нормальный мужчина, а вы... Как вы могли так со мной поступить?
– Ты мечтал о популярности, – напомнил Давид.
– Но не среди педерастов!
Давид, соглашаясь, кивнул.
– Да, для тебя ситуация, наверное, не самая приятная.