Прыжок над звёздами
Шрифт:
– Безликая?
Вожак внезапно сильно схватил ее за руку и чуть сжал запястье.
– Алекс, – ухмыляясь, представился он.
Селест хотела вырвать руку, но не тут-то было: даже выкручивание не помогло.
– Ты не сказала, как тебя зовут, – развязно напомнил Алекс. – Ведь даже у безликих есть имя.
«Провоцирует, что ли?» Она так удивилась, что перестала вырываться.
– Так как же зовут безликую сестру Серебрянского?
– Вспомнил! – неожиданно встрял Никита. – Ее зовут Селест. Селестина!
– Селестина? –
– Почему это лунное? – как можно более удивленно спросила та.
Мама ей выбрала такое имя. До того, как узнала, что у дочери звездная печать на сердце, что она всего лишь астра.
– Это имя для лунных принцесс. – Глаза Алекса будто смотрели ей прямо в душу. – Имя лунной богини.
«Ну, скажи ему, – умоляла себя Селест, – хоть что-нибудь…»
– Терпеть не могу луну.
Алекс тут же отпустил ее руку. Взгляд зеленых глаз как бы потускнел – стал бледно-желтым.
– Понятно, – скучающе произнес он и, развернувшись, пошел к своему столику.
За ним молча потянулись остальные, включая Никиту.
Кофе расхотелось. И в дом к матери тоже: предстояло долгое, тягостное знакомство с родственниками.
На Селест навалилась тоска. Она злилась на себя и на эту дурацкую компанию. И, будто в ответ на ее настроение, мир поблек и стал недружелюбным: солнце зашло за тучи, подул холодный ветер, погнал песок по пыльной дороге, перемешал с гравием. Наверное, будет дождь.
Но гроза разразилась только к вечеру. И лишь когда первые тяжелые капли достигли земли, Селест взошла на крыльцо маминого дома.
Глава 2
Вечер под Луной
А дома Селестину поджидал сюрприз.
Девчонка едва успела разуться, как прямо перед ней предстал высокий мужчина. Каким-то шестым чувством Селест сразу поняла, кто это: слишком властным был взгляд – спокойный, уверенный, хозяйский.
Некоторое время они молча изучали друг друга. Светло-карие глаза, благородная седина на висках… Крепкий, сильный человек. Лунат. Отчим.
– Дмитрий Теодорович, – наконец после долгого разглядывания «приемной дочери» представился он.
Отчим оказался крупным, мускулистым, поджарым, даже спортивным, – настоящий волк. Судя по всему, Никита своей долговязостью и хрупкостью пошел в мать.
– Селест.
Стараясь не потерять самообладание, она пожала его крепкую ладонь. И вдруг боязливо съежилась под пристальным взглядом: от отчима исходила сила. Сила, требующая беспрекословного повиновения, жестокая и беспощадная.
– А я оказался поблизости, вот и решил заехать домой, – произнес отчим. – Заодно, думаю, и с тобой познакомлюсь. Все-таки мы родственники…
– Селест, ты почему так долго? – спросила мама, подходя к ним.
– Заблудилась, – коротко пояснила та.
Тамара
Селест поймала на себе вызывающий, но заинтересованный взгляд Никиты, вынырнувшего из-за угла, и, не удержавшись, скорчила ему ехидную рожицу. К счастью, мама этого не заметила.
– Селест, мой руки… ванная сразу же по коридору справа. И приходи в столовую – будем ужинать.
Девчонка кивнула. Нет, пока она ничего предпринимать не будет. Да, отчим усложнит ей задачу, но разве он знает, что отец Селестины – знаменитый Святов? Вроде бы папа не упоминал об этом… Мол, тот знает только, что есть у Тамары Николаевны безликая дочь. Воспитывается в астральной общине, у своего отца, астра. Астра, который некогда скрыл от жены свою сущность. Когда все обнаружилось, он уехал, забрав дочь с собой. Все. Вот такая вот ошибка маминой молодости.
Ванная комната была сплошь отделана черной с серебристыми дорожками плиткой. Умывальник, краны – все под темное серебро, а вверху – желтый шар лампы, бросающий на стены мягкие скользящие блики.
«Как ночное озеро под луной», – подумала вдруг Селест и невольно содрогнулась.
Два с лишним месяца ей придется жить по чужим законам. Под ненавистной луной. Вот поэтому сейчас надо успокоиться, сосредоточиться. От того, как пройдет вечер, зависит многое. И главное – останется ли она здесь, в этом городе. Селест решила, что сделает все, чтобы папино задание было успешно выполнено. Чтобы отец больше доверял ей…
Отчим сидел во главе овального стола, накрытого бледно-желтой скатертью. По правую его руку устроилась мама, по левую – Никита.
– Присаживайся. – Мама указала на место рядом с собой. – Селест, это наш Никитка, – представила она мальчишку.
Тот кивнул, не поднимая взгляда от чистой голубой тарелки.
– Рада познакомиться, – насмешливо произнесла Селест.
Вероятно, мальчишка не рассказал родителям об утреннем знакомстве с сестрой.
– Яна сейчас спустится, – продолжила мама.
И действительно, не успела Тамара Николаевна договорить, как звонкая штора, состоявшая из прозрачных бусин, раздвинулась и на черно-белую плитку пола шагнула девчонка.
Она была высокой, как мать, но более смуглой, темноволосой. По виду – ни дать ни взять профессиональная пловчиха: крепкая, с хорошо развитыми мышцами. Видно, много занимается спортом.
Встретив быстрый взгляд ее светло-карих глаз, Селест четко осознала, что они никогда не подружатся. Перед ней была настоящая лунатка: презрительная, надменная, наверняка гордящаяся своим «особым» происхождением.