Прыжок рыси
Шрифт:
— А без подробностей? Кто его убил?
— Невеста, с которой они расстались незадолго до этого.
— То есть вы хотите сказать, что это бытовое убийство?.. «На почве ревности?..» или как оно у вас там классифицируется?
Федин помолчал, снова пошелестел бумагами.
— Не совсем. Но для того, чтобы установить причину, нужно задержать убийцу.
— Так задержите, черт возьми!
— К сожалению, она скрылась.
Гридин едва не рассмеялся прокурору в лицо.
— Ну-у, еще бы!.. И кто же это?
— Нелли Грошевская.
— Корреспондент
Федин склонил голову набок и пристально посмотрел губернатору в глаза.
— Что вы, черт подери, так на меня смотрите?
— Не надо волноваться, Константин Григорьевич. Мы здесь одни, прослушивающей аппаратуры я с собой не ношу. И потом, нет ничего непоправимого. Заказное убийство — это одна статья; в состоянии аффекта, неосторожное, как результат превышения необходимой самообороны — совсем другое. От высшей меры до, можно сказать, нуля. И совсем другой общественный резонанс.
Нагловатый тон начинал Гридина раздражать; спрятав руки под стол, он крепко сжал кулаки.
— Вы мне расскажите все по порядку, Алексей Борисович. И, если можно, без загадок, Я понимаю: «закон — что дышло, куда повернешь, туды и вышло». Но все же, что я должен говорить на пресс-конференции?
— Хорошо. Я расскажу вам все, как есть, а вы уж решите, говорить ли об этом на пресс-конференции… Итак, представлять Павла Козлова как журналиста вам, видимо, не нужно. Его резкие клеветнические нападки…
— Не будем, не будем, — махнул рукой губернатор. — Резкие — да, а содержание в них клеветы нуждается в объективной проверке.
— Тогда — тем более, — оживился прокурор. — В последние четыре года, совпавшие с вашим, Константин Григорьевич, пребыванием у власти, журналист Козлов сотрудничал в газете «Губернские ведомости». Ваш приход он воспринял, мягко говоря, отрицательно. До этого вы возглавляли обком, находились в родственной связи с высокопоставленным в партийных кругах лицом. Козлов, проживавший в Сутееве, наблюдал за вами во время пикников, к тому же о многом был наслышан от своего деда, бывшего главбухом Сутеевского рыбсовхоза. И умершего, кстати, в результате инфаркта, полученного в борьбе с бесчинствами обкомовского начальства. От прежнего партийного руководства уже никого не осталось. Кроме вас, Константин Григорьевич…
— Вы обо мне рассказываете или…
— Попрошу не перебивать! — неожиданно повысил голос прокурор. — Вы просили все по порядку, так послушайте!..
Гридин хотел возразить, но вдруг онемел и почувствовал дикое, неестественное напряжение, нарастающее по мере рассказа прокурора.
— Я говорю о тех причинах, которые побудили журналиста Козлова Павла Сергеевича, убитого в ночь со второго на третье марта сего года, обратить против вас и вашего окружения весь пафос своих критических статей. Если вы считаете это несущественным — можем опустить. Но тогда, боюсь, все остальное покажется вам необоснованным.
— Продолжайте.
— Так вот… Не кажется ли вам подозрительным тот факт, что история с покушением на вас, истолкованная Козловым в 1992 году
— Не хотите ли вы сказать…
— Минуту! То, что я хочу сказать, я скажу. Что должен подумать любой, мало-мальски здравомыслящий человек о сложившейся ситуации? Что смерть Козлова, известного своими нападками на губернатора, повредит ему на выборах. Повредит, а не поможет. А значит, его убийство — это, образно выражаясь, выстрел в губернатора Гридина, не так ли? Очередное, так сказать, покушение. На демократию и власть в одном лице. Ловко?
— Какое отношение я имею к его невесте?
— А вот с этим вопросом, Константин Григорьевич, я к вам и пришел.
— С каким вопросом? — окончательно сбился с толку Гридин.
— Где она скрывается?
— Кто?
— Грошевская Нелли Алексеевна,
Гридину казалось, что он спит и видит все это во сне.
— Вы пьяны? — догадался он.
— Нисколько.
— Тогда я прикажу вызвать специализированную психиатрическую помощь! — вскричал Гридин. — Вы думаете, какие вопросы мне задаете, или перепутали кабинеты?!
Всем своим обликом Федин выражал спокойствие грифа, парящего над трупом и уверенного, что добыча от него не уйдет,
— Прошу вас сесть, успокоиться и ответить на мой вопрос. Если он прозвучал недостаточно корректно, могу уточнить: где в настоящее время находится ваша дочь, урожденная Маликова, она же — удочеренная Алексеем Фадеевичем Ветлугиным в 1975 году Ветлугина Нелли Алексеевна, после замужества — Грошевская? Так понятнее?..
Вязкая тишина заложила Гридину уши. Он позеленел, уцепился за край стола и жадно, как выброшенная на лед рыба, хватал ртом воздух.
Прокурор, движения которого из суетливых стали вдруг размеренными и точными, вылил в стакан минеральную воду.
— Выпейте. Или вызвать специализированную кардиологическую помощь? — не удержался от сарказма.
«Вот оно… вот оно… вот оно…» — стучало в голове Гридина, и кроме этого рокового «вот оно» — ни мысли, ни чувства, ни воли что-то сказать, на что-нибудь решиться.
— Я не знал… не знал!.. — прошептал он, удивляясь скорости вращения люстры на потолке.
— Ну, ну, ну, Константин Григорьевич, — улыбнувшись, покачал головой Федин. — Знали, мой дорогой, знали. И денежки регулярно перечисляли на счет внебрачной дочери. Больши-ие денежки!.. Сейчас мы выясняем, при каких обстоятельствах погибла Софья Рафаэловна Маликова, но это, как говорится, дело времени. Ее уже не вернешь. А вот девятьсот шестьдесят тысяч долларов, которые лежат на зарубежных счетах Нелли Алексеевны с дарственной на ваше имя, вернуть еще не поздно. Это ваша доля от производства Новацкого? Что, он грозился обнародовать тайну этого вклада? За это вы приказали его убрать?