Прыжок в прошлое
Шрифт:
А с Ирой мы становились ближе и ближе и, если в первый месяц нашей семейной жизни, она напоминала мне начинающую оттаивать ледышку, то сейчас она уже с удовольствием делилась со мной воспоминаниями о жизни во дворце, и как она боялась, что ее выдадут замуж за старого и страшного боярина. В тот день, когда мы приехали к ним свататься, она ухитрилась подглядеть в щелочку в двери, кто будет ее суженый и, от счастья, что это молодой парень, проплакала всю ночь. Наедине со мной она теперь с удовольствием обнималась и целовалась, вот только куча тряпок, которые по обычаю должны были носить женщины в эти времена, жутко мешали этому процессу.
В
– Чтобы этой страсти больше я не видел.
И уже на следующий день моя Ирка ходила по дому, сверкая глазками и красивым лицом, данным ей богом.
Незадолго до отъезда в вотчину, куда я сам хотел также выехать, хотя бы на не продолжительное время меня навестил купец Пузовиков. Он уже давно пытался поговорить с моим ключником, и каким-то образом ему это удалось, после чего Федька рассказал, что у купца есть деловое предложение, но вот надо как-то это незаметно обсудить, а выгода большая светит. Мне, честно говоря, ничего придумывать не хотелось и я, как бы случайно заехал в его лавку. Сам купец вместе с приказчиками чуть не пол вылизывал передо мной, когда пригласил в отдельную комнату поговорить. Там меня усадили, поднесли вина заморского, и лишь потом перешли к делу.
Начинал он издалека и все время кланялся, славословил, а сам поглядывал на меня хитрыми глазами. Был купчина в отличие от меня дороден, толст, и если бы не одежда, выглядел бы больше боярином, чем я.
Крутил он крутил словами, но все свелось к тому, что прознал он про нашу стекловаренную печь и захотел построить такую же, но вот не получается у него ничего. А он вот уже несколько лет держит всю торговлю стеклом под собой. И в основном все у него стекло привозное. И не хочет он терять такое дело, но боится, что мы собьем ему все цены по Москве, поэтому просит, как-то к общему благу решить этот вопрос.
Во время его рассказа мне так хотелось засмеяться, что еле сдержался сказать ему:
– Хорошие мы тебе советы через подслуха передавали.
Вместо этого я спросил:
– А сколько лавок то у тебя Николай?
– Сергий Аникитович лавок у меня только в Москве четыре, одна в Твери да еще две лавки в Новгороде.
– Тогда давай так договоримся Николай, стекло у нас будет только с мая, до этого пока ничего не будет. Лавку свою я не закрою, но там будет особое стекло продаваться. А все наше обычное стекло если сможешь забрать оптом, то забирай и уже сам, как можешь, продавай. И не нужно тебе стараться печи строить, ты купец, твое дело купил, продал.
Пузовиков странно посмотрел на меня и сказал:
– Не прогневайся боярин, может не то скажу, прошу, прости меня дурака старого, но ведь тебе вроде бы тоже не к лицу такие работы заводить.
Ты что же, купец, действительно ты уже совсем дураком стал, такое боярину говорить! – решил я слегка наехать на купчину.
Тот побледнел, упал на колени и завопил:
– Сергий Аникитович, не губи меня, Николашку старого, по дурости вопрос задал!
– Так вот думай, прежде, чем говорить, вон борода ниже пояса, а ума не нажил.
– Точно так говоришь, Сергий Аникитович, не нажил, – закивал он головой.
– Тогда разговор закончен, про все поговорили, а уже цены вы с моим ключником обговорите. А если дело пойдет, то мы всех немцев с их стеклом по миру
– Тот вновь со странным выражением посмотрел на меня и глубоко поклонился, вызвал приказчиков и те меня под руки, важно вывели из лавки и помогли усесться в возок. А третий тащил большой сверток, который с поклоном передал моим спутникам.
Спустя несколько дней, когда Федор уже конкретно все обговорил по ценам и очень приблизительно по количеству, потому, что еще никто не знал, как пойдут дела на новом месте, он пришел ко мне и рассказал, что купец, после разговора со мной, стал совсем по другому себя вести.
– Сергий Аникитович, когда разговор вас коснулся, так он сказал, что испугался так, что чуть сознания не лишился, и еще сказал, уж не знаю, специально или от души, что боярин у вас ко всем талантам еще и купеческую хватку имеет, хоть молодой, а далеко пойдет.
Дороги начали просыхать, ушла большая вода и мой обоз, наконец, то отправился в путь. Я планировал, отправиться через неделю после его отъезда, потому, что одвухконях я с охраной приеду практически одновременно с ним. Очень хотелось мне посмотреть, что же было сделано за прошлую осень, и к тому же хотелось посмотреть мельницу, которая была в приданом моей жены.
Разумеется, все это я делал с разрешения царя, Иоанн Васильевич, чувствовал себя прекрасно и целиком ушел в подготовку военных действий на это лето, поэтому отпустил меня с тем, чтобы, решив свои вопросы, я, тем не менее, как можно быстрее вернулся к исполнению своих обязанностей. Да я и сам все понимал, но уж очень хотелось взглянуть на все, что якобы было понастроено. В моем приказе, все шло пока без проблем и десять дней без меня вполне могли там прожить.
И через неделю я с охраной уже скакал по известному пути. По дороге мы практически не останавливались. В результате почти загнали лошадей, о чем мне сообщил, с упреком качавший головой Кошкаров.
Зато мы догнали обоз, въезжавший в это время в село.
Мой тиун Ефим Лужин за прошедшие полгода изменился до неузнаваемости, он и раньше был важен, а на должности тиуна его было просто не узнать.
Но передо мной его важность исчезла, и он бросился меня встречать, говоря, что уж все готово для встречи боярина и баня и стол. Но я, как был в пропыленной воняющей конским потом одежде, сначала решил объехать все свои стройки, мои хлопцы ехали сзади и, наверно, про себя, костерили меня на все лады. Но куда денешься, баня подождет, если боярин требует.
Мне понравилось все, а стеклодув придирчиво обходил вокруг практически достроенной печи, царапал ножом кирпич, проверял качество кладки и пробовал раздувать меха. Здание, где планировалось делать спирт было разделено на несколько секций и складов, я не собирался больше приносить прибыль кабакам, покупая, ими перегнанный самогон. Этот самогон теперь будет изготавливаться прямо здесь. А так, как я не планировал его продажи, то и особо не беспокоился по этому поводу.
В следующей секции у меня планировалось уже производство спирта, где командовать собирался мой Антоха, уже окончательно отставленный от должности помощника в даче наркоза и возведенный в начальники спирто-эфирного производства. За прошедший год он набрался опыта и вполне мог работать самостоятельно, тем более, что весь персонал что, стекловаров, что самогонщиков приехал с обозом. А недостающих вполне можно было уже обучать на месте.