Прыжок в прошлое
Шрифт:
– Ч-что там такое?
Все прислушались. В отдалении прозвучал рожок Гидеона и раздался топот копыт, который замер на мгновение и тут же раздался опять. И снова прозвучал рожок, только теперь уже гораздо ближе. Питер знал, что он должен делать, и выскочил из-под кареты в темноту. На бегу он старался вспомнить, что велел ему кричать Гидеон, и наконец вспомнил:
– Эй, вы, там, на корабле!
Это прозвучало немного странно, но именно так говорил Гидеон.
– Тяните канат, вы, лодыри! Моя бабушка, Господь храни ее душу,
Голос Гидеона в темноте звучал очень громко.
– Господи, это вербовщики! – воскликнул Уилл. – Вот не повезло!
– Я нн-е хоч-ч-чу служить в-во флоте, – сказал Заика Джон. – Король Георг все старается из-за своей драгоценной Америки, а я не хочу ум-м-ми-рать на Богом забытой земле, где только п-п-пре-ступники и дикари.
– Я тоже, – согласился Джо. – Похоже, их несколько человек. Надо сматываться.
– Левой, правой, левой, правой, левой, правой…
– Живее, парни, они уже близко!
Страх заставил пьяных разбойников, с трудом державшихся на ногах, быстренько собрать свои вещи и добро из разграбленной кареты. Торопясь, они запихивали все это в мешки и забрасывали их на спины лошадей. Уилл не мог найти ни куртку, ни шляпу и выместил зло на Томе, выругав его. В суете Уилл и Заика Джон так стукнулись лбами, что оба упали, вопя от боли.
– Заткнитесь, идиоты, – прорычал Джо, – если не хотите попасться.
Питер присоединился к Гидеону, стараясь говорить как можно более грубым голосом.
– Левой, правой, левой, правой, левой, правой, дорогуши!
Кэйт, сидя под каретой, едва сдерживала смех, слыша старания Питера. Она успокаивала Сидни, который пытался встать и показать, что он не боится.
– Не надо, Сидни, они через минуту убегут. Они уже выбили тебе зубы. Я больше не хочу видеть, как тебя бьют.
При этих словах Сидни сжал ее пальцы. Кэйт осторожно, но решительно убрала руки.
Преподобный Ледбьюри напряженно вслушивался в то, что говорил ему Нед Портер, и поэтому даже не видел, как банда Каррика уводила дорогих лошадей, а Джо Каррик оттолкнул увязавшегося за ним Тома.
– Пошел прочь! – кричал Джо на Тома. – С тех пор как ты появился, нам все время не везет. Ползи обратно в вонючую яму, откуда пришел!
Том стоял в нерешительности, и Джо так ударил его, что тот полетел на землю и остался лежать без движения. Вдруг Кэйт увидела маленькую белую мышку, которая появилась из-под воротника Тома. Он погладил мышку и положил ее в карман.
Заика Джон остановился у одной из лошадей преподобного и, прежде чем взобраться на нее, спросил:
– Помолитесь за н-н-нас, преподобный?
– Ни за что, убийцы!
– 3-з-значит, мы эт-т-того не заслуживаем… Спасибо, преподобный…
Джо дернул Заику Джона за рукав и шлепнул по крупу его лошади.
– Шевелись,
Джо кинул последний взгляд на лежащего разбойника и плюнул на землю. Бродяги исчезли в ночи.
И тут же Кэйт закричала, чтобы услышали все:
– Это не вербовщики! Это Гидеон и Питер!
– Слава Богу! – воскликнула Ханна. – Как же я перепуталась!
Сидни и Кэйт развязывали кучера, а Ханна побежала к преподобному, помочь ему с Недом. Преподобный стоял около Неда на коленях и тяжело дышал, ему трудно было наклоняться.
– Я не представлял, что моя жизнь будет такой, – бормотал Нед. – Преподобный, я умираю?
– Нед, я же не доктор. Но думаю, ты должен примириться с Господом.
Нед посмотрел на звезды, мерцающие сквозь листву дуба, и тяжело вздохнул.
– Вам очень больно? – спросила Ханна.
– Я ничего не чувствую, – ответил Нед.
Ханна свернула платок и положила его под камзол, на рану Неда. Она прикусила губу, видя его страдания, и прижала платок поплотнее, чтобы остановить кровь.
Стук копыт Полуночника возвестил о прибытии Гидеона и Питера. Преподобный Ледбьюри поднялся и широко улыбнулся. Он шагнул вперед и протянул Гидеону руку, которую тот крепко пожал.
– Вербовщики! Внушительное представление, мистер Сеймур. Даже бродяги убегают, чтобы не столкнуться с вербовщиками! Благодарю вас, сэр. Я этого не забуду. Это не останется без вознаграждения.
Гидеон наклонил голову, не зная, как реагировать на заявление преподобного. Его взгляд упал на Неда.
– Для меня достаточная награда уже и то, что все живы и невредимы. Я слышал выстрел. Боялся, что стреляли в кого-нибудь из наших.
Преподобный повернулся к Питеру и взял его за руки.
– Молодец! Я знаю, ты теперь понял, что значит «запас прочности».
– Преподобный Ледбьюри, – сказала Кэйт, – Гидеон выкрал ожерелье у Неда Портера.
Кэйт протянула ожерелье, которое покачивалось и сверкало в свете костра. Преподобный, задыхаясь, схватил Кэйт за руки и закружил, словно в танце.
– Может, вы, преподобный, теперь уже наденете свой камзол и штаны, – смущенно сказала Ханна.
Кэйт рассмеялась.
– Я боялся, что ожерелье потеряно навсегда! – не мог успокоиться преподобный Ледбьюри. – Я представлял себе укоряющее выражение лица моей дорогой кузины… Ожерелье бесценно, это фамильная реликвия. О, какой счастливый день!
Нед горько рассмеялся. Собрав остаток сил, он, с трудом шевеля пальцем, поманил Гидеона.
– Значит, Уилл не брал ожерелье. Это были вы, мистер Сеймур. И я получил пулю незаслуженно. Вы искусный карманник. Не удивительно, что Ворюга не хочет вас потерять.
– Могу поклясться, – ответил Гидеон, – я никогда не предам лорда Льюксона, но и работать на него не буду. Он это знает.
На искаженном лице Неда появилась ироническая ухмылка.
– Не думаю, что он вам верит, мистер Сеймур.