Прыжок в сторону. Баронесса из племени волчиц.
Шрифт:
Глава четырнадцатая. Гардана
Анита
Город, раскинувшийся на нескольких холмах, был красив, по крайней мере — издали. Многие города вначале производят такое впечатление, но потом… Анита смотрела на Гардану с двойственным чувством: с одной стороны — красивый город, а с другой — туда увезли Алиту, увезли как пленницу, с определённой целью. Получается, что в этом городе, несмотря на его внешне привлекательный вид, грязь! Причём грязь не на улицах, а в мыслях и поступках его жителей! Анита вздохнула — а чем она лучше? Из мягкой домашней девочки, пусть и помогавшей матери
— Не переживай так, ты всё правильно сделала. Тех, кто тебя обижает или хочет обидеть, надо наказывать! А они это хотели! Ведь мы никого не трогали, а они приехали и увезли Алиту, а теперь пытаются помешать нам её спасти!
— Не все же, — возразила Анита, — многие нам помогают, вон твой Рэнэ…
Ле Матарилья, сидевший в карете, сейчас как раз была его очередь рассказывать о Гардарье, хоть и не понял, о чём говорят девушки, но услышав своё имя, вскинулся. Гулана согласно кивнула:
— Рэнэ хороший, тех, кто хорошие, наказывать не надо. Мы же так не делаем и это правильно.
— Спасибо, Гулана! — Анита теснее прижалась к сестре. У этой девушки из племени охотниц не было сомнений в правильности своих действий: белое было белым, а чёрное — чёрным. Друзьям надо помогать, а врагов наказывать. И её такая бесхитростная позиция успокоила Аниту, с благодарностью ещё раз сказавшей: — Спасибо, Гулана!
— За что? — удивилась девушка.
— За то, что ты у меня есть, за то, что у меня есть такая сестра!
Гулана снова обняла чуть отстранившуюся Аниту, при этом обе девушки посмотрели на всхлипнувшую Валинью. Сёстры переглянулись, Анита кивнула и глазами указала на маленькую ученицу знахарки, Гулана достала нож и, ничего не говоря, полоснула себя по руке. Потом то же самое сделала с Анитой. Схватив за руку Валинью, порезала руку и ей. Девушки соединили кровоточащие руки и произнесли:
— Моя кровь — твоя кровь! Моя боль — твоя боль! Моя радость — твоя радость!
Валинья зажмурилась, чтоб не было видно её слёз, а Анита слезла с колен Гуланы и, пересев к ученице знахарки, обняла её, а та уткнулась ей в грудь, совсем как сама Анита перед этим прятала лицо на груди у Гуланы. Но если там было куда прятаться, то у Аниты даже нос
— Что это? Что вы сделали? — спросила Вивилиана, а ле Матарилья просто молча смотрел, что делают девушки.
— Теперь Валинья наша сестра, — пояснила Анита. Бывшая ассиша погрустнела, казалось, она вот — вот заплачет. Сёстры — охотницы переглянулись снова и одновременно кивнули. Гулана точно так же неожиданно, как и с Валиньей, сделала надрез на руке Вивилианы, после чего девушки повторили слова обряда. Ошеломлённая Вивилиана послушно повторила их за остальными девушками, тщательно выговаривая незнакомые слова, произнесённые на языке охотниц.
— Что это вы? — спросил удивлённый ле Матарилья.
— Теперь мы все сёстры. Кровные сёстры, — пояснила Анита.
— Так это вы… — начал ошеломлённый парень.
— Да, теперь ты должен согревать не только Гулану и меня, а ещё и Валинью с Вивилианой, — хихикнула Анита, а не менее ошеломлённая Вивилиана переспросила:
— Что он должен делать?
— Согревать тебе постель, — стараясь быть серьёзной, но при этом сдерживаясь, чтоб не захохотать, стала объяснять Анита, — если тебе будет холодно. Но это в том случае, если ты не будешь в одной постели с Гуланой.
— Э — э-э… эм… — невнятно произнёс ле Матарилья, не зная, что ответить.
— Видишь, не хочет, — сокрушённо вздохнула Анита и прыснула: — Придётся нам спать не согретыми. В холоде! Он всё своё тепло будет отдавать только Гулане, а мы бедные и несчастные…
Анита со смехом объяснила причину своего веселья Гулане, Валинья и так поняла. Охотница, довольная тем, что Анита уже не грустит, очень серьёзно ответила:
— Рэнэ мой, но если… — Девушка посмотрела на растерянного юношу и заглянула в глаза Аните: — Если будет холодно, можете приходить к нам греться.
— Гулана разрешила своим сёстрам поцеловать Рэнэ, но только в щёчку! — Анита с хохотом перевела слова Гуланы для покрасневшей Вивилианы. Бывшая ассиша и не такое видела, но свободные нравы народа охотниц, к которому, как она уже знала, принадлежали её новые сёстры, немного шокировали. Валинья стала очень серьёзно объяснять ошарашенной девушке, что это Анита просто подшучивает над Рэнэ. А он обиженно смотрел на баронессу и графиню в одном лице, он-то принимал всё за чистую монету, не ожидая подобных шуток от столь знатной особы.
— Рэнэ, да, я знатная по вашим меркам, но я из того же дикого племени, что и Гулана, — усмехнулась Анита. А когда юноша, не понимая, к чему та ведёт, попытался что-то спросить, девушка его остановила: — Неужели и в самом деле ты думал, что такое может быть?
— Но вы говорили о втором муже и что это общепринято в вашем, гм… племени, — осторожно проговорил ле Матарилья. Анита заулыбалась сильнее:
— Так у нас же дикое племя, второй муж — не роскошь, необходимость!
Граф из цивилизованной Гардарьи растерянно посмотрел на закивавших Валинью и Гулану (ей переводила разговор ученица знахарки), не понимая, шутят девушки или нет.
За этими разговорами пассажиры кареты не заметили, как подъехали к гостинице, расположенной в предместье. Порядок движения поменяли ещё на подъезде к городу — впереди ехала повозка с товаром, в которой сидел Умар Харасин, он и показывал дорогу. Карета ехала последней, а за ней шли кони дружинников Аниты. Она прочитала вывеску:
— «Честная сделка», похоже, это гостиница где останавливаются торговцы. Что ж, может так и надо, сначала осмотримся, продадим наш товар. А потом, может, поселимся там, где и остальные графы. Но с поисками Алиты откладывать не будем.