Прыжок за борт

Конрад Джозеф

Он внушительно кивнул головой.

— Я собираюсь отправить туда сорок китайцев… хотя бы мне пришлось их украсть. Должен же кто-нибудь возделывать гуано. О, я решил устроить все как следует: деревянный барак, крыша из листового железа… Я знаю одного человека в Хобарте, который согласится ждать полгода уплаты за материалы. Я это сделаю, клянусь честью. А затем — снабжение водой. Нужно будет поискать кого-нибудь, кто бы дал мне с полдюжины старых железных резервуаров для дождевой воды. Я готов дать ему место. Назначу его

первым надсмотрщиком за кули. Прекрасная идея, не правда ли? Что вы на это скажете?

— Да ведь в Вельполе по нескольку лет не бывает дождя, — сказал я, слишком изумленный, чтобы смеяться. Он закусил губу и, казалось, разозлился.

— Вздор! Я что-нибудь там для них придумаю… или буду доставлять воду. К черту! Не в этом дело.

Я молчал. Перед моими глазами неожиданно встала картина: Джим на залитом солнцем скалистом острове стоит по колена в гуано; пронзительные крики морских птиц; раскаленный добела шар солнца над головой; пустынное небо и пустынный океан, спаянные жаром до самого горизонта.

— Я бы злейшему своему врагу не посоветовал… — начал я.

— Что вы? — вскричал Честер, — я бы назначил ему хорошее жалование… Конечно, когда дело наладится. А работа пустячная; в сущности — ничего не делать. Будет расхаживать с двумя шестизарядными револьверами у пояса… Имея при себе два револьвера, он может не бояться сорока кули: ведь он будет единственным вооруженным человеком! Дело значительно лучше, чем кажется. Я хочу, чтобы вы помогли мне его уговорить.

— И не подумаю! — крикнул я.

Старый Робинсон уныло поднял на секунду свои тусклые глаза. Честер посмотрел на меня с бесконечным презрением.

— Значит, вы бы не стали ему советовать? — медленно проговорил он.

— Конечно, нет, — ответил я с негодованием, словно он просил моей помощи кого-то убить. — Кроме того, я уверен, что он не согласился бы. Он сильно подавлен, но, поскольку мне известно, — в своем уме.

— Ведь он действительно ни на что не годен, — вслух размышлял Честер. — Мне он как раз подошел бы. Если бы вы только могли брать вещи, как они есть, вы бы поняли, что это дело — для него самое подходящее. Да ведь это единственный в своем роде случай!

Вдруг он рассердился.

— Мне нужен человек. Слышите?..

Он топнул ногой и неприятно усмехнулся.

— Во всяком случае, я могу поручиться, что остров не затонет… а парень, кажется, на этот счет чувствителен.

— До свидания, — коротко сказал я.

Он посмотрел на меня так, словно я был круглым идиотом.

— Пора нам в путь, капитан Робинсон! — заорал он вдруг в самое ухо старика. — Эти гвебры нас ждут, чтобы заключить сделку.

Он решительно взял своего компаньона под руку, круто повернул его, а затем неожиданно оглянулся на меня через плечо.

— Я хотел ему оказать услугу, — заявил он таким тоном, что я вскипел.

— От его имени вас не благодарю, —

отозвался я.

— О, вы чертовски язвительны, — усмехнулся он. — Но вы такой же, как и все. Витаете в облаках. Посмотрим, что вы для него сделаете.

— Не знаю, хочу ли я вообще что-нибудь для него делать.

— Не знаете? — захлебнулся он от злости.

Седые усы его ощетинились, а подле него знаменитый Робинсон стоял, опираясь на зонт, повернувшись ко мне спиной, терпеливый и неподвижный, словно забитая извозчичья кляча.

— Я не нашел острова с гуано, — сказал я.

— Убежден, что вы бы его и не увидели, даже если бы вас подвели к нему за руку, — быстро отозвался Честер. — Здесь нужно увидеть вещь раньше, чем вы можете ее использовать. Схватить сущность вещи, вот что!

— И заставить других увидеть, — подсказал я, бросив взгляд на согбенную спину Робинсона.

Честер набросился на меня:

— Не беспокойтесь, у него глаза хорошие. Он не щенок.

— О, конечно, нет! — сказал я.

— Ну, идем, капитан Робинсон! — закричал он, с грубой почтительностью заглядывая старику под шляпу.

Страшный Робинсон покорно подпрыгнул. Их ждал призрак парохода и счастье на том прекрасном острове. Любопытная пара аргонавтов! Честер шел не спеша, с видом победителя, хорошо сложенный и представительный, а Робинсон, тощий и согбенный, вцепился ему в рукав и изо всех сил торопился, волоча худые длинные ноги.

ГЛАВА XV

Я не пошел искать Джима немедленно только потому, что действительно должен был торопиться на свидание, которым не мог пренебрегать. Затем злая судьба пожелала, чтобы в конторе моего агента я наткнулся на одного парня, только что вернувшегося с Мадагаскара и затевавшего какое-то удивительное предприятие. Речь шла о патронах, принце Равонало и рабочем скоте, но стержнем всего являлась глупость какого-то адмирала, кажется, адмирала Пьера. Все вертелось вокруг этого, а парень не мог найти слова достаточно выразительные, чтобы демонстрировать свою уверенность в успехе. У него были круглые, выпученные и блестящие, как у рыбы, глаза и шишки на лбу; длинные волосы были зачесаны назад. Торжественно он повторял свою излюбленную фразу: «Минимум риска и максимум прибыли — вот мой девиз. А, что?»

Он довел меня до мигрени, испортил мне завтрак, но вытянул из меня все, что ему было нужно. Отделавшись от него, я немедленно отправился к морю. На набережной я увидел Джима, перегнувшегося через парапет. Три лодочника-туземца, спорившие из-за грошей, страшно шумели около него. Он не слышал, как я подошел, но круто повернулся, словно легкое прикосновение моего пальца освободило его от чар.

— Я смотрел… — пробормотал он.

Не помню, что я ему сказал, — во всяком случае, долго убеждать не пришлось, чтобы уговорить его идти со мной в отель.