Прыжок за грань
Шрифт:
– Чё ты гонишь, козел! Да я сейчас из тебя…
– Слава Зоне! А то я уж решил, что это затянется надолго.
Сталкер отступил, нагнулся к мутанту, отрезал роскошный пушистый хвост, спрятал в рюкзак и, выпрямившись, направился к тоннелю. Уверенная походка, спокойное выражение лица – все говорило о том, что психика этого человека давно перестала нормально реагировать на такую мелочь, как смертельная опасность. Казалось, что даже понятие «чувства» отсутствует в нем напрочь.
Егор постоял немного, обреченно вздохнул и поплелся следом. В голове опустело, словно кто-то провел генеральную уборку с помощью мощного пылесоса. Он не задумывался, куда несут его ноги, что делают руки – просто тупо смотрел вперед и шел.
Уже на краю тоннеля
Внушительных размеров железобетонное сооружение уходило в глубь холма, выделяясь на крутом склоне серой рамкой защитного парапета. Размеры проема позволяли свободно пропускать грузовые автомобили и даже высокие автобусы. Так как дорожное покрытие отсутствовало, можно было сделать вывод, что катастрофа на АЭС не позволила окончить строительство объекта, и люди не успели воспользоваться задумкой инженеров и архитекторов в мирных целях. Теперь же, по прошествии стольких лет, Зона внесла свои коррективы в творение рук человека, «облагородив» его на свой изощренный вкус добротным обвалом в десятке метров от начала. Глыбы бетонных обломков вперемешку с глиной преграждали путь, навевая отчаянье и безысходность положения.
Егор приблизился к сталкеру, ожидавшему его у обвала:
– Что дальше?
– Ставь автомат на предохранитель, чтоб не стрельнул ненароком, и двигай за мной, – Старый ухватился за край бетонной плиты, опасно свисающей почти перпендикулярно тоннелю, и скрылся в узком проеме за выступом.
Егор, включив фонарик, заглянул в темноту невидимой со стороны щели, выругался в сердцах и полез следом. За плитой, под самым верхом, оказалась небольшая дыра, в которую вполне мог протиснуться человек. Старый где-то впереди скреб снаряжением о бетонные обломки. Егор ужом пополз за ним, едва не разбив фонарик о кусок арматуры, торчавший над головой. Через несколько минут пребывания в подземном лабиринте он уперся взглядом в подошвы ботинок товарища:
– Ты чё, застрял?
– Тихо! Тут могут быть карлики или аасмены, – прошептал Старый.
Мгновение, и подошвы впереди исчезли. Послышался шум сползающего тела. Лысенко последовал за ним и тут же свалился в остатки тоннеля, оцарапав кожу рук. Впереди, метрах в двадцати, показался свет, пробивающийся сквозь заросший кустарником выход из подземелья.
– Здесь дождемся вечера и двинем дальше. Давай поедим, и можешь поспать. Я пока заделаю дыру в завале и покараулю, – предложил сталкер, карабкаясь наверх к норе. Там он долго пыхтел, ворочая камни, пока не заложил проход. Спустившись, взял у Егора открытую банку тушенки и уплел ее, громко причмокивая и стуча ложкой о края жестянки.
– Ты где так метко стрелять научился? – спросил Старый с набитым ртом.
– Я служил в роте, обслуживающей окружной полигон. Так что, на стрельбище каждый день доводилось упражняться из разного оружия. Особенно мне нравился «Винторез». К нам каждую неделю приезжал отряд ОМОНа на тренировки, и я всегда вызывался таскать им цинки с патронами. За это мне давали пострелять из ВСС. Вот это машинка! Маленькая, удобная – не то что «эсвэдэшка».
– А-а-а! Срань конченая! – отмахнулся собеседник. – У моего напарника такое убожество. Денег на него кучу потратили, чтобы модифицировать выдержкой в растворе «полуночной росы». Только после этого проблем поубавилось.
– Это каким таким образом?
– Есть артефакт, который можно найти только ночью. Представляет собой подобие черного желейного шарика размером с куриное яйцо. От воздействия дневного света превращается в маслянистую жидкость. Вот эту редкую дорогую хренотень и называют «полуночной росой». Болотник, изучая этот арт, выявил одно поразительное
– А если обработать и сами инструменты?
– Хм… Вообще-то я в этой теме не бум-бум. Так, слышал краем уха…
– Скажи, зачем тебе хвост той собаки, или как там называется этот мутант?
– Гектар хорошо платит за мех псевдоволка – наверное, за Рубежом из него что-то шьют, выдавая за какую-нибудь супернорку.
Вопросов у Егора скопилось – вагон и маленькая тележка. Видя, что ветеран отвечает нехотя, он все же решил спросить:
– Старый, расскажи, как ты в лапы к Сивоконю попал. Вроде на лоха не похож, а взяли тебя без видимого урона. – Егор заинтересованно блеснул глазами.
– А, Зона глупо подшутила, – отмахнулся тот. – Я принес Харитону посылку от Гектара и возвращался назад. Как раз напротив тоннеля, где мы недавно куковали, за мной увязалась пара диких псов. Ну, засел я в кусты за пнем, чтоб этих тварей в расход пустить, как вдруг услышал – машина едет. Стрелять нельзя – вояки меня сразу бы вычислили. Я вытащил нож и приготовился резать уродам глотки. Вояки подъехали, тут и собаки как назло бросились в атаку. Одного пса успел отшвырнуть, а другому загнал лезвие в глаз. В этот момент разорвалась граната, кто-то из салаг решил добыть хвост псины. Как потом выяснилось, рвануло под первой собакой. Поэтому, и еще благодаря пню, меня не задело, а оглушило. Когда очухался, в лицо смотрел ствол автомата. Рядом стоял Сивоконь с ножом в руке и ржал, как лошадь на случке. Ну, а дальше – ты сам все знаешь. Вот такая глупая история, – сталкер отбросил пустую банку и спрятал ложку в карман брюк.
Рассказ немного оживил ветерана и поэтому Егор, отбросив приличия, продолжил расспросы:
– Старый, как ты думаешь – Харитон стуканет прапору, что мы в лавку заходили?
– По-моему, нет. Хотя, все может быть, – дернул плечами сталкер. – Этот барыга – фрукт еще тот. Ради своей выгоды на все готов.
– А ты давно в Зоне?
– Четвертый год, – вздохнул Старый. – Почти шесть месяцев в инкубаторе Варяга, столько же отмычкой в команде Прохора, а потом мы с Молчуном отпочковались и стали работать на себя.
– А что до сих пор домой не вернулся? Или денег мало скопил? – допытывался Егор.
Сталкер долго думал, а затем вздохнул:
– Наверное, Зона не отпускает. Да и нет у меня дома.
– Как это? – удивился новичок.
– Да вот так! Развелся с женой. Квартира в Донецке была куплена ее папашей и оформлена на нее. Мой дом после смерти матери мы продали и купили подержанную «БМВ», которую женушка через месяц разбила в металлолом. Вот так я оказался на улице. А ведь работал водилой в городской администрации – возил тестя. Он был первым замом главы. Ну, естественно, после развода бывший папа дал мне пинка. Спасибо хоть денег подкинул, чтобы я из города убрался и не попадался ему на глаза… Я сел на первый попавшийся автобус – и до конечной, потом на электричке с тремя пересадками, снова автобус, и оказался недалеко от Калининграда в каком-то райцентре. Помыкался немного по забегаловкам, пока деньги были – стал спиваться. А однажды в подворотне помог калеке одному, обеих кистей у него не было, отбиться от малолетних хулиганов. В благодарность он привел меня домой, отмыл, накормил. Под бутылочку самогона излил я всю душу мужику. Спасибо – выслушал. Затем безрукий поведал о своей нелегкой доле. Оказалось – промышлял он в Зоне, пока здоровье было. Долгий разговор у нас тогда случился. В общем, по пьяни решил я заработать легких денег. Прадед, так этого мужичка сталкеры звали, отговаривал, показывал свои культи, пугал смертью под каждым кустом, но я стоял на своем. К утру он сдался. По его рекомендациям меня бесплатно переправили на Пятихатки в инкубатор Варяга, а дальше – пошло-поехало. Вот так и живу…