Псарь
Шрифт:
Внутри был виден механизм, похожий на арбалет и вещи, укрытые серой тканью. Рэйнар уже потянулся, чтобы откинуть арбалет в сторону, но я его остановил:
— Погоди! Вдруг здесь не одна ловушка? — потом взял кочергу и попытался убрать механизм в сторону. Убирался он тяжело и откинуть его можно лишь в одну сторону. Раздался щелчок и порвав мешковину мелькнул длинный и острый шип. Выскочил и замер. Возьмись мы за арбалет рукой — получили бы серьёзный укол этой штукой, да ещё неизвестно чем смазанной.
— Уф…
— Вроде всё. Больше сюрпризов не будет.
Внутри
— Старые монеты. Отчеканены ещё при отце нынешнего короля — Гэральде Втором.
— Вот и займись. Пересчитай, сколько здесь.
Пока он возился с серебром, я осторожно открыл тубус. Внутри была карта и обрывок выцветшей тряпки. На куске плотной ткани проглядывался расплывчатый рисунок, но пергамент меня больше интересовал. Пока я рассматривал карту, Трэмп считал деньги. Наконец он закончил раскладывать монеты на столе.
— Пятьсот сорок восемь, пятьсот сорок девять и пятьсот пятьдесят, — он поднял голову и с удовлетворением хмыкнул. — Здесь пятьсот пятьдесят даллиноров.
— Хороший улов, — кивнул я, не отрываясь от находки. — Отложи две сотни монет в сторону. Сто даллиноров для тебя и сто для Мэдда Стоука. Отдадим, когда вернётся.
— Мастер? — он непонимающее дёрнул бровью.
— Это награда.
— Спасибо!
— Кольчуга тоже твоя.
— Вы серьёзно?
— Да. Надеюсь, что будет впору.
Обрадованный Рэйнар убежал примерять обновку, а я вернулся к карте. Она лежала в кожаном тубусе и почти не пострадала. Нет, это не какая-нибудь «пиратская» карта, с ярко-красным крестом, черепом с костями и надписями на непонятном языке. Обычная карта Асперанорра. Вся её необычность была в том, что это точная копия карты, которую я уже видел. У деда. Даже тубус такой же. Из толстой кожи. И значок на футляре присутствовал. Ромб, с растительным орнаментом.
Кроме всего этого, была ещё одна загадка: три двоеточия. Одно из этих двоеточий было нарисовано на том месте, где мы сейчас находились. Второе — на месте откуда я прибыл. Да, двоеточие было изображено там, где жил старик с Кэйрой. Третье двоеточие находилось на западном побережье. В ещё двух местах были нарисованы кружки, с вопросительным знаком. Нет, не нашим. В местном алфавите есть знак означающий и вопрос, и удивление.
— Хорошая? — спросил Рэйнар. Глядя на его довольную физиономию, я ухмыльнулся. Парень просто светится. Даже грудь выпятил. Красивая ему досталась кольчуга.
— Ты имеешь ввиду карту или кольчугу? — усмехнулся я. — Если карту, то лучше нашей.
Трэмп погладил обновку и подошёл ко мне. С интересом грянул на пергамент, а потом неожиданно ткнул пальцем в двоеточие на западном побережье.
— Вот здесь я родился.
— Здесь?
— Не совсем здесь. Ближе к берегу. Видите, здесь остров нарисован и две точки? Мой дом находится вот здесь — на материке.
— А кто живёт на острове?
— Когда-то
— Слушай, Рэйнар, — прищурился я. — А дом на острове, случайно не похож на этот?
— На этот? Пожалуй, что да — похож. Внутри я не был.
Спустя пять дней, утром, монах пришёл ко мне и обрадовал, что опасность миновала. Мальчик уже вне опасности. Да, выглядел он неплохо. Кожа порозовела и появился аппетит. Жена Инвара, по моей просьбе, готовила ему супы и куриные бульоны. Поголовье птичьего двора сильно уменьшилось, но это не беда. Инвар собирался отправиться в Грэньярд, чтобы закупить соль и припасы на зиму. Купит и новых кур.
Когда Андрюшка немного оправился, у нас был серьёзный разговор. Надо заметить, что паренёк не глупый — сам всё понял. Конечно, кое-что в его понимании ситуации выглядело слишком сказочно, но суть уловил верно. Только сестрёнку, оставшуюся в нашем мире жалел. Насчёт его медальона, я оказался прав. Это последний подарок отца. Его мать, после гибели мужа, постаралась избавиться от всех вещей. Словно вытравливала память о погибшем. Медальон не нашла. Андрей прятал его. Он оказался сильнее взрослого человека. Да, бывает и так.
Монах Торри начал заниматься с ним языком. Понемногу, чтобы не утомлять. Думаю, что не пройдёт и месяца, как парень заговорит. Дети всегда быстрее адаптируются в чужой стране, нежели взрослые.
Деревня… Оказалось, что и название есть. Деревня Рунакамм. — «тяжёлая вода». Да, учитывая местный климат, лёгкими эти воды не назовёшь. Скоро осенние шторма начнутся и вообще будет весело.
Погода была отличная. На удивление. Рэйнар рассказал, что середина осени всегда тёплая и солнечная. Просто бабье лето какое-то. Жители? Тут всё и просто, и сложно. Монах Торри ходил по домам и только головой качал от царившей здесь бедности и антисанитарии. Как я уже говорил — жители Асперанорра чистоплотные. А тут царили грязь и болезни.
Несколько человек бросили дома, погрузили вещи в лодку и уплыли. Задерживать их никто не стал. Люди в Асперанорре свободные. Нет, рабство здесь есть. Куда же без этого. Но рабами здесь становятся либо попав в плен, либо за долги. Кстати, надо заметить, что в Асперанорре есть понятие «рунг». Этот термин означает «временное рабство». Применим к попавшим в рабство из-за финансовых проблем. Рунг-норр, — «человек привязанный к земле». Должник, обязанный отработать определённое время своему кредитору.
Спустя два дня, когда мы с маленьким Андреем гуляли по побережью и разговаривали, то он заметил всадника на вороном коне. Глазастый парень! Следом за этим здоровяком, на чёрной лошади, шёл ещё один конь — нагруженный тремя мешками. Мэдд! Через двадцать минут он подъехал ближе и я с удовольствием увидел его, вечно хмурую физиономию.
— Этерн дарр, мастер! — пророкотал он и посмотрел на паренька. — Это ваш брат?
— Этерн дарр, Мэдд! Да, это он. Его зовут Андрей.
— Андрэ? Хорошее имя. Этерн дарр, Андрэ!