Псих. Пенталогия

Дед Маздай

– Я тот, на чьи земли вы посмели вторгнуться.
– Сказал я, делая забрало прозрачным, дабы они могли меня рассмотреть.
– Чем платить будете?

– Мы? Платить тебе?
– Удивлённо спросил другой.
– А не пойти ли тебе...

Договорить он не успел, так как Кира по моей команде метким выстрелом разнесла ему голову, продолжая оставаться в тени. Кэл в этот момент попытался схватить пистолет, и мне пришлось перехватить его руки.

– Ответ неверный.
– Сказал я и продолжил.
– Что вы тут забыли?

Ещё один решил погеройствовать,

попытавшись связаться по рации со своими, но и его затея не увенчалась успехом. Трудно говорить, знаете ли, с отстреленной-то головой.

– Этого тоже делать не стоило.

Третий, до того молчавший, решил, что пристрелить меня будет хорошей идеей, но опять-таки Кира доказала ему обратное. Теперь осталось только двое.

– И кто же из вас окажется более здравомыслящим?
– Спросил я оставшихся.

– Что вам нужно?
– Спросил тот, кто ранее сыпал вопросами.

– Заткнись! Ничего им не говори!
– Закричал Кэл и попытался вырваться.

– Это явно не ты.
– Отметил я и отшвырнул его в сторону, где он тут же поймал пулю.
– Ну а ты, морпех, почему не геройствуешь?

– Я не морпех!
– Ответил тот.
– Я простой охранник!

– Ну да, ну да.
– Не поверил я и подошёл к нему вплотную.
– И как же мог простой охранник попасть сюда? Тут нет парня с монтировкой, которому нужно открывать двери.

– Что?
– Не понял он.
– Так вы с Земли?

– А ты думал, что во всей галактике говорят по-английски?
– Спросил я.
– А я то думал, что ты умнее этих бычар.

– Я думал, вы влезли мне в голову и оттуда узнали язык.
– Ответил он, отходя к стене.

– Им влезли в голову, как видишь.
– Махнул я рукой на его безголовых коллег.
– А твоя пока цела. К тому же, если бы я мог влезть тебе в мозги, стал бы я спрашивать у тебя что-либо?

– Нет.
– Ответил он.
– Не стали бы.

Последние слова он произнёс, отпрыгивая от меня, пытаясь в прыжке вытащить пистолет из кобуры. Только кончилось всё так, как и ожидалось, а именно безголовым трупом, упавшим на пол. Жаль, и этот решил погеройствовать.

– Слабоумие и отвага!
– Прокомментировал ситуацию выходящий из тени Шах.

– Им стоит сделать эти слова девизом.
– Поддакнул я.
– Идём дальше.

– А трофеи?
– Спросила Кира. Кажется, опять её хомяк проснулся.

– Да что тут брать?
– Удивился я.
– На кой хрен нам эти мелкашки? Это фигня даже хуже, чем АК-74!

Из всего их барахла подобрали только рацию, которую скафандр втянул внутрь, автоматически подключаясь на вражескую волну. Пока о нас не знали, но, как выяснилось, смерть солдат была зафиксирована датчиками пульса у них на запястьях, и теперь змеиное гнездо зашевелилось. Стоит поторопиться.

Мы, выключив фонари и положившись на слух, побежали туда, откуда доносилась возбуждённая разноголосица. Внезапное исчезновение патруля, от которого не поступило никаких сообщений, взбудоражило население лагеря, и теперь там царила суета. На их канале раздавались приказы,

порой противоречащие друг другу, и я решил внести свою лепту в этот рукотворный хаос.

– Все к западному выходу!
– Прокричал я в гарнитуру, при помощи систем костюма сымитировав голос, отдававший наибольшее количество приказов.
– Там прорыв!

– Есть, сэр!
– Донеслось до меня.

– Какой, к чёрту, западный выход!
– Прокричал настоящий командир.
– Это дезинформация!

– Все к восточному!
– Добавил я, пока моя команда ухахатывалась, приближаясь с юга.

– Есть, сэр!
– Снова подтвердила рация.

– Сменить канал на запасной!
– Последовала реакция командования, и рация замолкла, пока умная начинка боевого скафандра не выудила из неё частоту запасного канала.
– Все на южный выход, они придут оттуда, куда ушёл патруль.

– Это ложь!
– Закричал я.
– Наш канал опять взломали. Враги предприняли обходной манёвр и приближаются с севера!

К этому времени мы уже достигли блокпоста на входе в туннель и, на ходу пристрелив охраняющих его часовых и нескольких солдат чуть далее, вошли в лагерь, разбитый в большом ангаре, из которого выходило множество туннелей. В центре зала активно жестикулировал, судя по голосу, командир интервентов. Он-то и будет первой целью. Но сначала...

– Гук.
– Обратился я к снайперу.
– Видишь то скопление приборов?
– Спросил я и, дождавшись его кивка, скомандовал.
– К нему никто не должен подойти, и ни одна тварь не должна выстрелить в его сторону. Иными словами, всё должно быть в целости и сохранности. А остальные - огонь!

Я первым высунулся из укрытия и пристрелил говорливого офицера, который успел собрать возле себя нескольких сержантов, выслушивающих его указания. Те, впрочем, ненадолго его пережили, поймав по бронебойной пуле в свои пустые головы. Стоило достать ВАЛ из загашника, ибо Балалайка явно избыточна для них, не говоря уж о Гуковом "мамонтобое", который заговорил, отстреливая первых смельчаков, рванувших портальной аппаратуре.

Мы методично отстреливали солдат, которые, оставшись без командования, не могли организовать достойного сопротивления и огрызались огнём поодиночке. Ну, как огрызались... Мелкокалиберные пули с визгом уходили в рикошет или плющились при прямом попадании и не могли пробить боевой скафандр Арги. Поэтому мы уже стояли в полный рост, не опасаясь огня солдат, которых не спасали никакие укрытия. Всё-таки калибр имеет значение, кто бы что ни говорил.

Над полем боя установилась тишина, и мы разошлись по ангару, добивая уцелевших, которых, впрочем, осталось немного. Пуля пятидесятого калибра отрывает конечности, разносит костяной шрапнелью грудные клетки и даже при попадании вскользь выдирает из тела немаленький кусок плоти, от чего раненые истекают кровью за несколько минут. Это тот случай, когда пуля не дура.

– Коготь!
– Связался я с крейсером, когда лагерь был зачищен.
– Забирай нас и передай Арне, что тут для неё подарки.