Психиатрические эскизы из истории. Том 1
Шрифт:
Впечатление от сказанного легко себе представить. Великие князья Александр и Константин находились под домашним арестом и их приводили вновь к присяге на верноподданничество государю.
Вечером и за ужином император был очень весел и при этом заметил, что такая веселость у него всегда не пред добром.
После ужина император ушел, ни с кем не простившись и только произнесши слова: чему быть, тому не миновать.
Начальником караула в покоях императора был Саблуков, человек, глубоко уважавший Павла и всей душой преданный ему. Не в интересах Палена было иметь во дворце Саблукова, когда он
В одиннадцатом часу государь вновь вышел и, увидев начальника караула Саблукова, подошел к нему и сказал:
– Вы якобинцы…
Не нашедшись, что сказать, полковник отвечал:
– Да, государь.
– Не вы, а полк.
– Пускай еще я, но относительно полка вы ошибаетесь.
– А я лучше знаю. Сводить караул.
Караул был уведен. Засим государь вновь начал утверждать, что Конный полк все якобинцы, и приказал, чтобы полк немедленно был выселен из Петербурга в деревни.
– Ваш эскадрон будет помещен в Царском Селе. Два бригад-майора будут сопровождать полк до седьмой версты. Распорядитесь, чтобы полк был готов к выступлению в четыре часа утра в походной форме и с поклажей…
Затем, обращаясь к двум лакеям, одетым в гусарскую форму, но не вооруженным, он сказал:
– Вы оба займете этот пост, – и указал на дверь, ведущую в кабинет. Уваров все время улыбался за спиною императора. Засим император с изысканной вежливостью поклонился и вышел.
Чему быть, тому не миновать…
Ночью действительно совершилось. Когда прибежал караул, призванный на спасение императора слугою, то этот караул был остановлен военным губернатором Паленом, который при этом заявил:
– Государь скончался апоплексическим ударом; у нас теперь новый император, Александр Павлович…
Новый государь, вышедши к караулу от Семеновского полка, объявил:
– Батюшка скончался апоплексическим ударом. Все при мне будет, как при бабушке…
Руководителем заговора был Пален. Преступление это им было предумышленно и заранее обдумано. Известно, что если кто жаловался Па-лену на императора, то он всегда говорил одно и то же: «Monsieurs, jean f… qui parle, brave homme qui agit».
В день убийства императора все участники офицеры ужинали сначала частями у Хитрово, Ушаковых, Депрерадовича и проч., а затем соединились все вместе. Было выпито слишком много вина и многие были пьяны более, чем следует. Под руководством Беннигсена и Платона Зубова убийцы отправились во дворец императора.
Беннигсен объявил императора арестованным, а пьяные офицеры окончили дело убийством. Говорят, что первый удар в висок был нанесен Николаем Зубовым крепким золотым портсигаром (Саблуков).
В исторических мемуарах Пален рисуется настоящим злодеем, не останавливающимся ни перед чем. Когда ему впоследствии мешала вдовствующая императрица, то он не постеснялся в выражении: «… я расправился с супругом, сумею отделаться и от супруги» (Ливен), недовольный же и императором Александром, «он позволил себе сделать намек на свою власть и на возможность
Если Павел I был сыном Петра III, то вырождение первого должно быть сильнее второго.
Вырождение Павла сказалось во всем. Он, сын Екатерины, был маленького роста и проявлял во всем этом резко выраженную преждевременную старческую слабость и истощение. Его душевные качества, наряду с добрым проявлением, представляли резко выраженные и дурные качества. Он был беспричинно зол, бессмысленно зол, вспыльчив, раздражителен, суров, мелочен, горд, самомнителен, высокомерен и гневлив, гневлив особенно по утрам. В приступе гнева, по Лопухину, император бледнел, черты его лица до того изменялись, что трудно было его узнать, ему давило грудь, он выпрямлялся, закидывал голову назад, задыхался и пыхтел… Павел много говорил о справедливости и резко порицал царившую несправедливость; но он сам был справедлив только на словах, а не на деле.
Подозрительность Павла в годы царствования вылилась резко в бреде преследования (Комаровский и др.). Его властолюбие не знало границ и пределов. Он боялся одиночества и предпочитал быть в обществе. Парады и церемонии были любимейшим занятием Павла.
Павел был религиозен, любил церковную обрядность и мечтал стать во главе православного духовенства; к русскому народу и ко всему русскому он относился с большим презрением… и это русский император – сын Екатерины… Правда, Павел питал презрение почти и ко всем людям… Несмотря, однако, на врожденное вырождение, Павел представлял его в более смягченной форме, чем, напр., Петр III. Почему?
Душевное вырождение прежде всего выражается ослабленным развитием умственных способностей и усиленным развитием эмотивных, страстных и чувственных проявлений. У нормального человека рассудок преобладает над чувствами и эмоциями, почему воля такого человека является результатом воздействия ума, коему соподчиняется страсть. Первая степень дегенерации выражается в том, что действиями человека руководит не рассудок, а страсти, почему эти действия будут нелогичны, безрассудны, одиночны, бессистемны, нелепы, но могут быть и возвышенными и идеальными, добрыми и злыми, и возвышенными и низкими, и идеальными и чисто животными. Иногда у этих людей бывает патологическое уклонение в мыслительной области в форме частичного, одностороннего бреда преследования, ипохондрического, сутяжничества и проч.
Вторая степень дегенерации будет выражаться в том, что умственная жизнь еще больше подавляется, а в эмотивной области замечается понижение и даже отсутствие чувствований и страстных побуждений возвышенных – любви к Богу, родителям, детям, родственникам, человечеству, человеку, самопожертвования, сочувствия, сострадания и проч., и повышение эмоций низких, грязных, животной ненависти, злости, мстительности, пьянства, разврата и т. д. Это низшая степень дегенерации.
Еще следующая степень будет выражаться тем, что при равном второй степени умственном состоянии наблюдается чрезвычайно повышенное состояние эмоций низких, грязных, пробел и отсутствие эмоций чистых, возвышенных и эквивалентное вместо них развитие эмоций животных: кровожадность, наслаждение страданиями других, издевательство над всем добрым и проч.