Психоаналитический словарь и работа с символами сновидений и фантазий

МОСТ

МУЗЫКА

НАГРАДЫ

НАКАЗАНИЕ

НАПРЯЖЕНИЕ

ОВИН

ОДЕЖДА

СЛОВАРЬ ОДЕЖДА

В. П. САМОХВАЛОВ

ПСИХОАНАЛИТИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ И РАБОТА С СИМВОЛАМИ СНОВИДЕНИЙ И ФАНТАЗИЙ

Симферополь, 1999 СОНАТ

ББК88

С 177

В. П. Самохвалов.

Психоаналитический словарь и работа с символами

сновидений и фантазий. — Симферополь: СОНАТ, 1999. — с. 184

ISBN 966-7347-18-4

В основу словаря положен многолетний опыт личной аналитической прак­тики, а также работы Фрейда, Юнга, Штекеля, Холла, Адлера, Якоби, Уитмонта, Лайярда, Лакана, Гутейла, Э. Эриксона, Монегетти и представителей школ семиологического, мифологического и структурно-антропологического анализа. Система словаря аналогична известному словарю Четвинда, переведенному на русский язык В. И. Егоровым в 1988 году. То есть он построен таким образом, что позволяет не только анализировать изолированный символ, но подойти к смыс­ловой интерпретации сюжета сновидения или фантазии. Приводятся методики трансформации сновидений при ночных ужасах и кошмарах. Трактовка сознатель­но упрощена.

Книга предназначена аналитикам, психологам и психиатрам.

4108110000-09

Б 43(04)-99

ISBN 966-7347-18-4

Без объявл.

М. А. Самохвалова © Оформление

Изд-во "СОНАТ", 1999

ВВЕДЕНИЕ

Существующие словари символов предназначены для различных задач, некоторые из них призваны ознакомить читателя с религиозным, этническим, «народным», толкованием, другие содержат узкое толкова­ние в рамках какой-либо из аналитических школ. Этот словарь пытается компактно соединить работы последнего столетия, посвящённые анализу символов сновидений и фантазий, а также личный опыт аналитической кли­нической работы автора за последние 15 лет. В основу его положены ра­боты таких аналитиков, как Зигмунд Фрейд, Карл Г. Юнга, Вильгельм Штекел, а также Кельвина Г. Холла, Эрнста Джонса, Дж. Лайярда, Герхарда Адлера, Джоланда Якоби, Эдварда Уитмонта, Эмиля Гутейла, Шан­дора Ференци, Эрика Эриксона, Антонио Монегетти, Жака Лакана, Тома Четвинда, Хуана Керлота, представителей школ семиологического и этологического анализа. Таким образом, в основе интерпретация символов в словаре лежат психологический, биологический, этнологический и тради­ционный психоаналитический подходы.

Структура словаря соответствует стандартному психоаналитическо­му словарю Тома Четвинда, переведенному на русский язык в 1988 году доктором В. И. Егоровым.

Символ всегда многозначен, и его нельзя интерпретировать «с ходу», но следует искать столько значений, сколько возможно. Последовательная, герменевтическая работа с символом позволяет прояснить его смысл как для пациента, сновидящего или фантазирующего, так и для аналитика. Предполагается, что всякий символ может быть интерпретирован, исходя из контекста, семантик, следующих кругов:

а) биологического, включающего эволюционный и этологический смысл символа и его аналогии в филогенезе, онтогенезе;

б) культурологического, подразумевающего поиск аналогов символа в истории в пределах конкретного этноса или универсальных аналогов, обнаруженных при кросскультуральном сравнении, лингвистическом ана­лизе;

в) психоаналитического, включающего типичные фрейдовские, юнгианские, эриксонианские символы;

г) психологического, опирающегося на конкретные индивидуальный психологические факты и переживания;

д) интерперсонального,

связанного с окружением индивидуума, кото­рое может «имплантировать» свои символы в переживания сновидящего.

ВВЕДЕНИЕ

Конечно, это не единственные круги толкования, поскольку следует также включать теологическое и аллегорическое толкование символа.

Нередко смысл символов перекрывается, совпадает или противопо­ложен, по мнению разных авторов или в разных контекстах, но это может быть связано не с ошибочной интерпретацией, а с реальными, например культурологическими, проблемами в анализе.

Для успешной интерпретации символов необходима их регистрация в удобной форме. Обычно для этих целей ведётся дневник, в котором пер­воначальная запись упрощается до связанных между собой символов и знаков. В конечном счете лишь сам сновидящий и создатель символов фантазий может правильно понять или объяснить свои творения, и лишь сам фантазирующий или творец может объяснить, что собственно кроется в их творениях. Многие символы, содержащиеся в словаре, ранее не были описаны и не интерпретированы, поскольку они имеют редкую этническую окраску или встречались в единичных случаях. Для понимания значений символов и образов важно первоначально регистрировать всё, что кажется связанным с реальными событиями, кроме того, важно пытаться спонтанно и бессознательно, иногда просто метафорически объяснять:

а) целостную картину сновидения, фантазии,

б) отдельный символ сновидения, фантазии,

в) вероятное предназначение именно этих символов в работе сознания.

Желательно это сделать несколько раз, постоянно возвращаясь от общего к частному и обратно. Образующийся круг толкования позволит вспомнить все детали поля символов и правильно их интерпретировать.

Сон освобождает сознание от цензуры, как внутренней, так и внеш­ней, но он не всегда указывает на скрытый смысл. Например, у детей сны чаще свидетельствуют именно о тех желаниях, которые во сне обозначе­ны. Сновидения и фантазии тесным образом связаны с жизненными про­блемами и являются исполнением желаний в символической форме.

Сновидение и фантазия содержат явное и скрытое содержание. Сон, так же как и все выраженное в слове, до аналитического исследования для сновидящего имеет явное содержание. Расшифрованный сон является уже не рассказом в образах, а особой организацией мыслей, которые могут с точки зрения аналитика указать не на одно, а на несколько желаний. Прой­дя несколько аналитических сессий, сновидящий или фантазирующий может сам пытаться интерпретировать переживания и символы, находясь даже внутри своего сна (фантазии).

4

ВВЕДЕНИЕ

Язык символов сновидений является одним из самых древних, он, кроме того, универсален, в определённом смысле. Поэтому каждому мо­гут сниться сны, которые ему лично не принадлежат, но связаны с архаи­ческим опытом человечества, и, быть может, не только человечества, но всей эволюции. Вероятно, между мифом и сновидением есть не только мно­жество точек соприкосновения, но они связаны и онтологически, то есть некоторые сновидения прямо указывают на миф, а некоторые мифы явля­ются фиксированными сновидениями. Кроме того, человек с раннего дет­ства сталкивается с другими людьми, которые интроецируют в его созна­ние свои символы; поэтому нам могут сниться сны, которые «принадле­жат» в чем-то другим людям. В связи с этим правомерен вопрос: могут ли у нас быть вообще свои личные сновидения или фантазии?