Психофизиология состояний человека
Шрифт:
Ю. Е. Сосновикова определяет психическое состояние как конкретное определенное соотношение и взаимодействие компонентов психики за определенный период, как временное состояние психики.
В то же время она отмечает, что состояние – это компонент психики и что понятие психических состояний должно учитывать все то, что в данный отрезок времени происходит в психике человека. Но не отождествляет ли тогда автор состояние с деятельностью психики?
Сходное с предыдущими определение дает и Г. Ш. Габдреева (1981): «Под психическим состоянием человека мы понимаем целостную характеристику его психической деятельности за определенный период, которая отражает сложную структуру взаимосвязей с выше– и нижерасположенными уровнями системы психической регуляции, образованную процессами самоуправления
В «Психологическом словаре» (1983) психические состояния определяются как «психологическая категория, в состав которой входят разные виды интегрированного отражения воздействий на субъект как внутренних, так и внешних стимулов без отчетливого осознания их предметного содержания» (с. 287). В таком понимании состояние – это лишь интегрированное отражение субъектом воздействий на него разных стимулов.
М. И. Дьяченко и Л. А. Кандыбович (1998) считают, что состояние – это целостная, временная и динамичная характеристика психической деятельности, которая, закрепляясь, может переходить в устойчивую черту личности.
Представление о психическом состоянии как переживании[1] связано с эмоциями (эмоциональными состояниями). Подобную трактовку можно найти у Л. С. Рубинштейна. Он считал, что именно в переживаниях отражается личностный аспект психических состояний человека. Состояние как переживание рассматривается в работах Б. А. Вяткина и Л. Я. Дорфмана (1987). А. О. Прохорова (1998, 1999). Правда, у Прохорова в более ранней работе (1991) имеется и другое понимание состояния – как целостной, активной реакции личности на внешние и внутренние воздействия. Являются ли различия в понимании психического состояния этим автором случайностью или отражают динамику его взглядов, сказать не берусь.
Большинство определений психического состояния, даваемых психологами, изучающими деятельность человека, имеют одну и ту же логическую основу: состояние характеризуется как совокупность (симптомокомплекс) каких-либо характеристик: процессов (Мари-щук, 1974), функций и качеств (Медведев, 1974), компонентов психики (Сосновикова, 1972), психофизиологических и психических функций (Дикая, 1999) и т. д., обусловливающих эффективность деятельности, работоспособность, уровень активности систем, поведение и т. п. Логическую схему данных определений можно представить следующим образом.
Если быть последовательным в расшифровке понятия «психическое состояние» с помощью приведенных выше определений, то можно легко установить их несостоятельность, ибо они сразу предстают в таком виде, который, вероятно, отвергнут и сами авторы этих определений.
Начну с первой половины приведенной выше схемы – с симпто-мокомплекса определенных характеристик. Подставим вместо загадочного комплекса функций и качеств реальные показатели: ЭЭГ, ЭМГ, частоту сердечных сокращений, частоту и глубину дыхания, тремор, время реакции, интенсивность и переключение внимания, т. е. все то, что регистрируется при выявлении любого состояния и служит его характеристиками. Тогда о каком конкретном состоянии должна идти речь? Как можно отличить одно состояние от другого, если мы регистрируем эти показатели только в конкретный момент времени, т. е. делаем лишь один срез? Очевидно, что диагностика, дифференцирование состояний при «статус-кво»-подходе к ним невозможна. Необходимо фиксировать динамику, изменение показателей за определенный отрезок времени при тех или иных воздействиях на человека. Однако и такой подход не гарантирует адекватное понимание сущности состояния, поскольку зачастую происходит подмена определения сущности состояния простым описанием (перечислением) сдвигов, происходящих при возникновении того или иного состояния.
Таким образом, существующие определения состояния в лучшем случае указывают, как можно выявить состояние (поскольку описываются последствия его возникновения), но не что такое состояние.
Вторая половина анализируемой схемы тоже небезупречна с точки зрения понимания сущности состояний. Во-первых, почему состояние нужно непременно характеризовать через изменение работоспособности?[2] Разве без этого критерия мы не можем судить о возникшем состоянии (например, о радости, о страхе)? Во-вторых,
Более того, например, при состоянии монотонии (скуке) на первых этапах ее развития физическая работоспособность даже увеличивается, что выражается в повышении темпа рабочих движений, увеличении мышечной силы, сокращении времени простой сенсомоторной реакции.
Итак, хотя изменение работоспособности и может являться характеристикой ряда состояний, возникающих под влиянием физических, умственных и эмоциональных нагрузок, эта характеристика изменчива и неоднозначна. Кроме того, определение состояния как фактора, влияющего на работоспособность, не раскрывает сущности состояний. Поэтому вряд ли целесообразно факт изменения работоспособности ставить во главу угла при определении состояний.
Имеются и другие подходы к определению состояний. Например, состояния сводятся к системе личностных характеристик человека. Так, по мнению А. Ц. Пуни, «состояние… можно представить как уравновешенную, относительно устойчивую систему личностных характеристик спортсменов, на фоне которых развертывается динамика психических процессов» (1969, с. 29). При таком подходе к состояниям становится непонятным, что же такое тогда сама личность?
Итак, имеются два основных подхода к пониманию психических состояний человека: как совокупность психических процессов, свойств и т. п. в данный момент времени (статус-кво психики) и как совокупность изменения функционирования систем организма и психики при воздействии каких-либо факторов, ситуаций. Понимание состояния как статус-кво психики человека (т. е. среза ее функционального состояния в данный момент) противоречит пониманию состояния как динамично развивающихся процессов и не позволяет выявить ни причину, ни механизмы его появления. Это лишь моментальная фотография застывшего выражения лица. Ущербность подобного понимания состояния отчетливо проявляется при изучении состояний, возникающих в процессе деятельности человека.
Разрешить имеющееся противоречие между двумя обозначенными выше подходами попытался В. К. Сафонов (1998, 2003). Согласно его точке зрения, существуют «состояние объекта» и «состояние субъекта». Первое характеризует «состояние психики» в целом (т. е. статус-кво), второе – «психическое состояние». Состояние психики (состояние объекта) является интегральной характеристикой психической сферы человека в конкретный момент времени, а психическое состояние (состояние субъекта) детерминирует количественные и качественные характернистики психических процессов, выраженность проявления психических свойств. Но тогда получается, что психическое состояние является причиной состояния психики, а состояние психики является следствием психического состояния.
Отсутствие четкого понимания, что такое состояние, приводит к тому, что часто за состояния принимаются явления, вряд ли имеющие к ним прямое отношение. Например, одной из распространенных, на мой взгляд, ошибок является подмена состояний функцией. Так, говорят о состоянии внимания, хотя следовало бы говорить о состояниях бдительности, настороженности, сосредоточенности, связанных с использованием функции внимания. Если понимать внимание как состояние, то становится невозможным употребление многих характеристик, связанных со свойствами внимания: отвлечение внимания, переключение его на другой объект (сравните: переключить состояние на другой объект), концентрация внимания (сравните: концентрация состояния).