Психопат (сборник)
Шрифт:
Тоцци зло посмотрел на нее. Ему смертельно хотелось узнать все, но он не собирался спрашивать. Он смотрел, как на холоде его дыхание превращается в пар, и обдумывал услышанное. Дерьмо. Он должензнать.
— Ты спишь с ним?
— С кем? С Беллзом?
— Да, с Беллзом.
— Тебе-то какое дело?
— Просто любопытно.
— Абсолютно не твое собачье дело.
Тоцци уставился на месяц.
— Ты совершенно права. Это меня не касается. — Но знать он все-таки хотел.
Она
— Ты что думал, до тебя я хранила невинность? Так, что ли? Ты разочарован?
— Не смеши меня.
— Тогда какое тебе дело?
— Забудь об этом. Мне нет никакого дела. — Тощий посмотрел на луну. Не хочет он ничего знать. Она его совершенно разочаровала.
— Тебе очень даже есть дело, иначе ты бы не спрашивал. Хорошо, я скажу тебе. Мне все равно. Ничего в этом особенного нет. Да, я спала с Беллзом. Вот.
Тоцци пожал плечами. Он не собирается ни о чем спрашивать. Не собирается.
— Очень давно, — добавила она. — Когда мы учились в школе.
Внутри у Тоцци все кипело. Интересно, это все в школе и кончилось? Когда это было в последний раз? «Джина, это я. Позвони мне».
—Это не была любовь или что-то в этом роде, — продолжала Джина. — Просто так случилось.
Чушь собачья.
Он кашлянул в кулак.
— Зачем ты мне все это рассказываешь? Я не хочу знать, что там у вас было.
— Я тебе рассказываю, потому что на самом деле ты хочешьзнать. И это не то, что ты хотел услышать. Теперь ты считаешь меня потаскухой, потому что я спала с ним.
— Я этого не говорил.
— Нет. Но ты так думаешь.
— Откуда ты знаешь, что я думаю?
— Ты считаешь, что об этом так трудно догадаться?
Тоцци хотелось оторвать динозавру ногу.
— Он не был убийцей, когда мы учились в школе, — сказала Джина. — По крайней мере, я так думала. Я хочу сказать, что до прошлого лета вообще не знала, что он входит в организацию. Пойми меня правильно. Я знала, что он не ангел, но думала, что он — мелкая сошка, как мой брат.
Тоцци не ответил.
Она продолжала говорить:
— Конечно, когда практически вся семья связана с мафией, с кем еще может общаться ребенок? Нас в семье учили, что доверять можно только итальянцам, да и то преимущественно сицилийцам. Мой отец даже слесаря не позвал бы, если его фамилия не оканчивается на гласную. Надо было слышать, какой поднялся шум, когда в седьмом классе я спросила, можно ли мне пойти в кино с Брайаном О'Бойлом. Можно было подумать, что я захотела обрить голову наголо и вступить в секту кришнаитов или что-нибудь в этом роде. Я всегда старалась не слушать эту чепуху, но это не так-то легко, когда живешь в такой прилипчивой итальянской семье. Если делаешь не то, чего от тебя ждут, они кричат, рыдают, дуются, предрекают, что ты окажешься в аду,
Это Тоцци было понятно. Он сам вырос в такой среде. Когда он женился на девушке из семьи, принадлежащей к англиканской епископальной церкви с острова Родос, его семья вела себя как на похоронах. Мать весь день дулась, а отец жаловался, что на столе нет макарон. Что это за свадьба, на которой нет хотя бы маленького испеченного зити?
Ревность, сжавшая все внутри, начала отпускать Тоцци, и он повернулся лицом к Джине. Тут он заметил тусклое свечение золотого свадебного кольца на цепочке вокруг ее шеи, и внутри у него опять все сжалось.
— Могу я тебя кое о чем спросить? — Он старался, чтобы в его голосе не звучали осуждающие нотки.
— О чем?
— Это кольцо. Оно свадебное?
Джина помолчала. В свете фонарей было видно, что ее глаза за стеклами очков увлажнились. Тоцци не мог понять, плачет она или нет.
— Не обращай внимания, — сказал он. — Это не мое дело. Извини. Забудь об этом.
Она глубоко вздохнула.
— Это кольцо Марджи.
— Марджи?
— Да, Марджи. Жены Беллза.
Тоцци вспомнил искореженную машину во дворе позади Колокольни.
— А как оно у тебя оказалась?
Какое-то время она молчала.
— Марджи и я были лучшими подругами. Еще с пятого класса. — Она крутила кольцо в пальцах, опустив глаза.
Она не ответила на его вопрос, но Тоцци решил не настаивать. Он чувствовал, что затронул больную тему. Если она захочет, то сама расскажет.
— Я так понимаю, ты знала, что Марджи погибла таким образом.
Она кивнула:
— Да... в общем, так. Когда она исчезла, в конце лета, я сразу догадалась, что Беллз с ней что-то сделал. Я хочу сказать, я не знала, но в глубине души догадывалась.
— Почему?
Неожиданно затарахтел мотор тягача, и все остальные тягачи тоже ожили — вот-вот тронутся в путь. Тоцци смотрел на Джину, он хотел, чтобы она продолжила свой рассказ. Беллза подозревали в совершении нескольких убийств, но для обвинения не было достаточных доказательств. ФБР ничего не было известно о его жене.
Джина пожала плечами, потирая кольцо в пальцах:
— У Марджи и Беллза были проблемы.
Тоцци подождал, не объяснит ли она свои слова, но она молчала.
— Серьезные проблемы?
— Да. Для них серьезные. Марджи никак не могла забеременеть.
Тоцци кивнул:
— Это бывает.
Джина покачала головой:
— Ты не понимаешь. Это бывает с другими людьми, но не с Беллзом. Он хотел детей. Очень.
— А усыновить кого-нибудь они не могли?
— Беллз? Никогда. Ему нужны были его собственныедети, егоплоть и кровь.
— Понимаю. — Тоцци и сам думал о приемных детях то же самое.