Психопат-тест
Шрифт:
И тому подобное… Он с таким восторгом увольнял людей, что деловой журнал «Фаст компани» включил его в число генеральных директоров компаний, которые являются потенциальными психопатами. Все остальные упоминавшиеся в той статье директора либо уже умерли, либо находились в тюрьме и потому вряд ли могли подать в суд на издание, но с Данлэпом журнал пошел на риск. В статье говорилось о его неспособности контролировать собственное поведение (первая жена Данлэпа в своем заявлении на развод обвинила его в том, что однажды он угрожал ей ножом, бормоча при этом, что ему давно хочется попробовать на вкус человеческое
В июле 1996 года, когда совет директоров «Санбима» озвучил имя нового генерального директора, цена на акции взлетела с 12,50 до 18,63 доллара, что стало, по словам неофициального биографа Данлэпа Джона Бёрна, самым крупным скачком в стоимости акций в истории нью-йоркской биржи. Несколько месяцев спустя, в тот день, когда Данлэп сообщил, что половина из двенадцати тысяч сотрудников «Санбима» будет уволена (по сведениям «Нью-Йорк таймс», в процентном отношении это было самое значительное сокращение рабочих мест на предприятии такого рода в истории), стоимость акций вновь подскочила — до 28 долларов. За те несколько головокружительных месяцев цена на акции падала только один раз, 2 декабря 1996 года, когда в «Бизнес уик» было опубликовано сообщение о том, что Данлэп не приехал на похороны своих родителей и, по словам его первой жены, угрожал ей ножом. В тот день цена на акции снизилась на 1,5 %.
Это напомнило мне сцену из фильма «Пустоши», где пятнадцатилетняя Холли, которую играет Сисси Спейсек, внезапно осознает, что ее дружок, крутой красавец Кит, перешел грань между юношеским безрассудством и безумием. Она делает попытку вернуться назад, но затем ее монотонный равнодушный голос произносит за кадром: «Я могла бы, конечно, выскочить через заднюю дверь или спрятаться в бойлерной, но вдруг почувствовала, что теперь, что бы ни случилось, на счастье ли, на беду ли, но моя судьба навеки связана с Китом».
Примерно так же, как в «Пустошах», взаимоотношения Эла Данлэпа с акционерами вскоре после 2 декабря вернулись на прежние позиции, и в течение года он буйствовал в провинциальной Америке, закрывая предприятия в Шубуте, Бэй-Спрингс и Лореле, штат Миссисипи, в Куквилле, штат Теннесси, в Парагулде, штат Арканзас, в Кушатте, штат Луизиана, и так далее, превращая небольшие города американского Юга в города-призраки. С закрытием очередного предприятия цена на акции «Санбима» взлетала, а к весне 1998 года достигла невероятной суммы в 51 доллар.
По неожиданному совпадению Боб Хейр также упоминает о фильме «Пустоши» в своем важнейшем труде по психопатиям «Без совести»:
…
«Если Кит — воплощенное представление создателя фильма о том, что такое психопат, то Холли — психопат реальный, говорящая маска, человек, имитирующий глубокие чувства, но не испытывающий их. Голос Холли звучит монотонно, а рассказ ее полон фраз, непосредственно заимствованных из глянцевых журналов, в которых девушкам объясняют, какие эмоции они должны переживать. Персонаж Спейсек — блестящий пример
Все закончилось для Данлэпа весной 1998 года, когда Комитет по ценным бумагам и биржам США начал расследование на основании заявлений о том, что Данлэп организовал в «Санбиме» грандиозное мошенничество с бухгалтерскими документами. 60 миллионов долларов из 189 миллионов дохода компании за 1997 год, как говорилось в упомянутых заявлениях, существовали только на бумаге в виде приписок в бухгалтерской отчетности. Данлэп отрицал все обвинения. Он потребовал — и получил — от «Санбима» громадное выходное пособие вдобавок к тем 100 миллионам долларов, которые за двадцать месяцев заработал в компании «Скотт».
В те — «доэнроновские» — времена еще не возник специфический, характерный для нашего времени аппетит к доведению до конца судебных дел такой сложности, каким было дело Данлэпа, и потому все закончилось в 2002 году, когда Данлэп согласился выплатить 18,5 миллиона долларов, чтобы удовлетворить все предъявлявшиеся ему претензии. Кроме того, он заключил с Комитетом по ценным бумагам и биржам США соглашение, согласно которому обязывался больше никогда не занимать руководящих постов в каких-либо компаниях.
Перед тем как отправиться в Шубуту, я задал несколько вопросов Джону Бёрну, биографу Данлэпа:
— А как прошло его детство? Остались ли какие-либо воспоминания о странностях в его поведении в те времена? Возникали ли у него проблемы с полицией? Была ли у него склонность к издевательствам над животными?
— Я заезжал в его школу, но, кажется, ни с кем из одноклассников не беседовал, — ответил он. — По крайней мере, не припомню.
— Вот как… — пробормотал я.
— Я знаю, что в детстве Данлэп увлекался боксом, — добавил Джон.
— Гм?..
— Да, и он что-то говорил о том, как ему нравилось бить своих соперников.
— В самом деле? — воскликнул я.
— А его сестра как-то упомянула о том, что он бросал дротики в ее кукол.
— Неужели?!
И я записал у себя в блокноте: «Бросал дротики в кукол сестры, получал удовольствие, избивая людей».
— Какое впечатление Данлэп произвел на вас при встрече? — спросил я.
— А я с ним не встречался, — ответил Джон. — Он не согласился со мной встретиться.
Возникла короткая пауза.
— А вот я с ним встречаюсь, — сказал я.
— Вот как?.. — переспросил Джон с изумлением и завистью в голосе.
— Да, — подтвердил я, — встречаюсь.
Первая странность, которая бросается в глаза, когда вы идете по обширным, идеально ухоженным лужайкам к роскошному особняку Эла Данлэпа во Флориде — а живет он в десяти часах езды от Шубуты, — это необычайно большое число скульптур хищных зверей со свирепым оскалом. Они здесь повсюду — каменные львы и пантеры с обнаженными клыками, орлы, расправляющие крылья, ястребы с добычей в когтях и тому подобное — на подходе к особняку, вокруг озера, в спортивном зале, рядом с бассейном, во многих комнатах. Кроме каменных скульптур, здесь масса хрустальных львов, львов из оникса, металлических львов, металлических пантер, картин с изображением львов и скульптурных имитаций человеческих черепов.