ПСС, т. 10. Стерильно чистые убийства
Шрифт:
— Просто странно. Замужество помогло миссис О’Хара решить ее физиологические проблемы, потом внезапная гибель мужа полностью сломала только что налаженную жизнь, и она опять докатилась до нимфомании. Я считал, что она должна хранить какие-то памятки о дорогом покойнике. Может быть, фотографию. Розу, засушенную между страницами их любимого сборника стихов. Хоть что-нибудь.
— Вот теперь, когда ты говоришь, мне это тоже кажется странным, — задумчиво проговорила она. — Джен никогда о нем особенно не рассказывала. Я всегда объясняла это тем, что она жутко тоскует,
— Вполне возможно, — согласился я.
Мы покончили с выпивкой и спустились к автомобилю. Ресторан оказался тихим, как хотелось Джуди, и чертовски дорогим, гораздо дороже, чем хотелось бы мне. Крошек моллюсков, должно быть, безжалостно разлучили с родителями, чтобы набить на них цену, а приготовленный «по-деревенски» фазан стоил столько, что я ощутил себя настоящим деревенщиной, пусть даже еще не совсем нализавшимся. Импортный рислинг внушил мне вечную благодарность судьбе за перспективу получить к концу недели чек с месячным жалованьем, и к концу ужина я находился на грани нервного шока.
— Чудненько, — удовлетворенно заметила Джуди Трент, потягивая кофе. — Почему бы нам не подружиться?
— Почему бы тебе не прикончить кофе, чтобы мы могли улизнуть через черный ход и поехать ко мне на квартиру? — с чувством предложил я.
— А что такого особенного в твоей квартире? — холодно поинтересовалась она. — Кроме вполне подходящего для попытки соблазна местечка?
— Там мой дом, — сказал я. — Местечко, где выпивка мне яйца выеденного не стоит, в отличие от ресторана. Вдобавок там есть грандиознейшая стереосистема, какой ты никогда в жизни не слышала. Динамики в стенах, наушники, микшеры, и..
— …и наверняка огромнейшая во всем Пайн-Сити лежанка, будь я проклята, — договорила она.
— И огромнейшая во всем Пайн-Сити лежанка, — подтвердил я. — Ну, и прочие прелести, например, живописный вид на жилой дом через улицу.
— Заметано! — задохнулась она от восторга. — Я просто балдею от живописных видов. Пошли!
Мы приехали ко мне на квартиру около десяти. Я усадил Джуди Трент на безразмерный диван, быстренько налил пару стаканов и включил стерео — приглушенные струнные с навевающей грусть гитарой. Когда из настенных динамиков льется такая музыка, вдоль позвоночника легонько бегут мурашки. Во всяком случае, у меня. Оставалось лишь мысленно суеверно скрестить пальцы, загадав, чтобы моя кудрявая спутница ощутила то же самое.
Добрых три минуты мы просидели в молчании, слушая музыку, после чего она мурлыкнула:
— Знаешь что, Эл?
— Что? — мурлыкнул я в ответ прямо в похожее на раковину ушко.
— По-моему, эта сцена прямо из тех времен, когда носили норковые манто и ботинки на пуговках. Очаровательно старомодно и мило. Великолепная старая сцена соблазна. Какой класс, сколько элегантности! Я тронута.
Я сразу ринулся выключать стерео и поспешил зажечь верхний свет. Никто не посмел бы назвать меня прирожденным неудачником, но я знаю — чтобы все было в полном порядке, надо пошевеливаться.
— Принесу
— Не торчи там и кончай артподготовку, — проворковала она. — Иди сюда, сядь. Можем же мы потрепаться немножко, правда?
Я вернулся к дивану и снова сел рядом с ней. Она сменила позу, положив ногу на ногу. Подол платья слегка приподнялся, обнажив прелестную округлую щиколотку.
— Как тебе показался «Калкон»? — светским тоном спросила Джуди.
— Абсолютно стерильным, — честно ответил я.
— А люди?
— То же самое.
— Эллен Спек… — Джуди тщательно сохраняла равнодушный тон. — Как я догадываюсь, ты с ней беседовал?
— Разумеется.
— Ну и что она обо мне натрепала? — чуть дрогнувшим голосом спросила Джуди.
— Ничего интересного.
— Эл Уилер, — взорвалась она, — если ты не расскажешь мне правду, я изувечу тебя на всю жизнь с помощью первого подвернувшегося под руку режущего инструмента!
— Сообщила, будто ты воспылала страстью к Эверарду, а к ней особой любви не питаешь, поскольку вообразила, что у нее с ним интрижка, которой на самом деле не было, но опровергать подозрения ревнивой женщины очень трудно. — На мой взгляд, вышло пусть вольное, но вполне точное изложение.
— И правда смахивает на заумный язык, каким изъясняется эта сучка, — напряженно проговорила Джуди. — Я не так уж сходила с ума по Джастину, но не возражала бы, чтоб он немножко приударил за мной. Только этого никогда не было, потому что эта ненасытная сука затащила его к себе в постель.
— У тебя есть доказательства?
— Не будь идиотом! — нетерпеливо воскликнула она. — Какие, к чертям, могут быть доказательства, если я не сидела у них под кроватью? Только женщина о таких вещах всегда знает.
— И поэтому, как я догадываюсь, ты никак не могла дождаться, когда мы выйдем из бара, чтоб немедленно ей позвонить и сообщить приятные новости об убийстве Эверарда?
— Я заботилась лишь о тебе, Эл, — самым невинным тоном заявила Джуди. — Зачем тебе надо, чтобы она изливала на твою грудь потоки слез, выслушав дурные вести?
— Надо, черт побери, — сказал я. — На ученом языке копов это называется «элемент неожиданности». Людей неожиданно ошарашивает сильный шок, и они иногда проговариваются о таких вещах, о которых впоследствии жалеют. Никто даже не удивлялся, когда я рассказывал о двойном убийстве. Браунинг изо всех сил старался отреагировать должным образом, но оказался поганейшим на всем белом свете актером-любителем.
— Жалко, если я тебе все испортила, Эл. — Она положила ладонь на мою руку и нежно пробежала пальцами по бицепсу. — Может, можно поправить дело?
— Ты действительно этого хочешь? — осторожно спросил я.
Пальцы стиснули руку сильней.
— Конечно, Эл. Все, чего пожелаешь.
— Спасибо, Джуди, — поблагодарил я. — Трудно выразить это словами.
Ее зубки тихонько на пару секунд прикусили мне мочку уха, рука скользнула вдоль бедра и замерла в самом опасном месте.
— Спорим, я угадаю.