ПСС том 16
Шрифт:
Покинуть агитационную точку зрения — этому все время учили народ кадеты во
второй Думе. Это значит не развивать сознание и требовательностьрабочих масс и
крестьянства, а принижать то и другое, тушить, гасить, проповедовать социальный мир.
Не придумывать решительных лозунгов — значит, отказаться, как и сделали ка
деты, от проповеди тех лозунгов, которые выставили с.-д. еще задолго до революции.
Не откалывать недостаточно революционных элементов — значит, отказаться от
всякой критики перед массами кадетского лицемерия, лжи и реакционности, значит,
обниматься с господином Струве.
Не форсировать
по существу дела, отказаться от революционных приемов борьбы. Ибо совершенно не
оспоримо, что в революционных выступлениях на всем протяжении 1905 года участво
вало заведомое революционное меньшинство:именно потому, что боролись хотя и мас
сы, но все же массы, бывшие в меньшинстве, именно поэтому полного успеха в борьбе
они и не имели. Но все те успехи, каких только вообще достигло освободительное дви
жение в России, все те завоевания, которые оно вообще сделало, — все это целиком и
без исключениязавоевано толькоэтой борьбой
58 В. И. ЛЕНИН
масс, бывших в меньшинстве. Это во-первых. А, во-вторых, то, что либералы и их подголоски называют «форсированными движениями», было единственнымдвижением, в котором массы (хотя на первый раз, к сожалению, и в меньшинстве) участвовали самостоятельно, а не через заместителей, — единственным движением, которое не боялосьнарода, которое выражало интересы масс, которому сочувствовали (это доказали выборы в первую и особенно во вторую Думу) гигантские, не участвовавшие непосредственно в революционной борьбе, массы.
Говоря о «форсировании движения заведомого революционного меньшинства», господин Горн совершает одну из самых распространенных, чисто буренинских, передер-жек. Когда газета Буренина воевала с Алексинским в эпоху второй Думы, она всегда представляла дело так, что ее вражда к Алексинскому вызывается не борьбой его за политическую свободу, а тем, что Алексинский хочет свободы... бить стекла, лазить на фонари и т. п. Именно такую же черносотенную подготовку делает и публицист «Товарища». Он старается представить дело так, что соглашению социалистов с либералами мешает вовсе не то, что социалисты всегда стоят и будут стоять за развитие революционного сознания и революционной активности масс вообще, а только то, что социалисты форсируют,т. е. подхватывают, искусственно взвинчивают движение, что они разжигают движения, заведомобезнадежные.
На эти выходки мы ответим коротко. Вся социалистическая печать и в эпоху первой и в эпоху второй Думы, и меньшевистская, и большевистская, осуждала всякое «форсирование» движения... Не за форсирование движения воюют кадеты с эсдеками и в первой и во II Думе, а за то, что с.-д. развиваютреволюционное сознание и требовательность масс, разоблачаютреакционность кадетов и мираж конституционных иллюзий. Этих общеизвестных исторических фактов нельзя обойти никакой газетной эквилибристикой. Что касается формы выступления г-на Горна, то она донельзя характерна для нашего времени, когда «образованное общество», отре-
ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 59
каясь от революции, хватается за порнографию. Субъект, считающий себя социал-демократом, отправляется в беспартийную газету, чтобы перед широкой публикой говорить нововременские речи насчет «форсирования» рабочей партией движения «заведомого» меньшинства! Ренегатские настроения создают у нас и ренегатские нравы.
* * *
Подойдем теперь к вопросу с другой стороны. Взгляды господ Неведомских и Горнов, которые возбуждают такое отвращение, когда эти взгляды преподносят якобы социал-демократы, — являются, несомненно, высокотипичными и естественными взглядами широких кругов нашей буржуазной интеллигенции,
Почему именно теперь, перед III Думой, известные круги мещанства порождают такие взгляды? Потому, что эти круги, покорно меняя свои убеждения вслед за каждым поворотом правительственной политики, верят в октябристскую Думу, т. е. считают выполнимой ее миссию, и спешат приладиться к «октябристским реформам», спешат идейно обосновать и оправдать свое приспособление к октябризму.
Миссия октябристской Думы, по замыслу правительства, состоит в том, чтобы завершить революцию прямой сделкой старой власти с помещиками и крупнейшей буржуазией на основе известного минимума конституционных реформ. Говоря абстрактно, в этом нет ничего абсолютно невозможного, ибо на западе Европы ряд буржуазных революций завершается упрочением «октябристских» конституционных порядков. Вопрос только в том, возможны ли в современной России октябристские «реформы», способные остановить революцию? Не осуждены ли октябристские «реформы», в силу
60 В. И. ЛЕНИН
глубины нашей революции, на такой же крах, как и кадетские «реформы»? Не будет ли октябристская Дума столь же кратким эпизодом, как Думы кадетские, эпизодом на пути к восстановлению господства черносотенцев и самодержавия?
Мы пережили период непосредственной революционной борьбы масс (1905 год), давшей некоторые завоевания свободы. Мы пережили затем период остановки этой борьбы (1906 и половина 1907 года). Этот период дал ряд побед реакции и ни одной победы революции, потерявшей завоевания первого периода. Второй период был периодом кадетским, периодом конституционных иллюзий. Массы верили еще более или менее в «парламентаризм» при самодержавии, и самодержавие, понимая опасность чистого господства черносотенцев, пыталось столковаться с кадетами, делало опыты, примерялоразного типа конституционные костюмы, испытывало, какую меру реформы способны принять «хозяева» России, господа крупнейшие помещики. Опыт кадетской конституции кончился крахом, несмотря на то что кадеты вели себя во второй Думе совершенно по-октябристски, не только не нападали на правительство, не возбуждали против него масс, но и систематически успокаивали массы, борясь с «левыми», т. е. с партиями пролетариата и крестьянства, поддерживали прямо и решительно данное правительство (бюджет и т. д.). Опыт кадетской конституции не удался, одним словом, не потому, что у кадетов или у правительства не было доброго желания, а потому, что объективные противоречия русской революции оказывались слишком глубоки.Эти противоречия оказалисьнастолько глубоки, что кадетского мостика через пропасть перебросить оказалось невозможно. Опыт показал, что даже при полном подавлении на данное время массовой борьбы, при полном самоуправстве старой власти в подтасовке выборов и т. д. крестьянские массы (а в буржуазной революции исход зависит больше всего от крестьянства) предъявили такие требования, которые никакое дипломатическое искусство кадетских посредников не в состоянииприспособить к господству привилегированных
ЗАМЕТКИ ПУБЛИЦИСТА 61
помещиков. Если г. Струве злобствует теперь против трудовиков (не говоря уже о с-
\ п 30
д.), если «гечъ»ведет целый поход против них, то это не случайность и не простая досада буржуазного адвоката, услуги которого отвергнуты мужиком. Это — неизбежный политический шаг в эволюции кадетов: не удалось помирить помещиков с трудовиками, — значит(для буржуазной интеллигенции вывод может быть толькотакой), значит, надо не более широкие массы поднять на борьбу против помещиков, а понизитьтребования трудовиков, еще уступитьпомещикам, «отбросить революционные утопии», как говорит Струве и «Речь», или отбросить придумывание решительных лозунгов и форсирование движения, как говорит новый слуга кадетов, г. Горн.