ПСС том 22
Шрифт:
Выборы в IV Думу и массовые политические рабочие стачки 1912 г., в которых приняло участие до миллиона рабочих, показали, что близится время, когда рабочие снова во главе всей демократии двинутся на завоевание свободы. Три лагеря смерили свои силы в избирательной борьбе. Лагерь правительственной контрреволюции оказался настолько бессилен, что пришлось подделывать выборы даже по закону 3 июня, принуждая забитых сельских священников голосовать против совести, против убеждения. Лагерь либерализма передвинулся еще и еще от демократии к крупной буржуазии. Кадеты доказали свою контрреволюционность союзом с черной сотней против с.-д. в Риге и Екатеринодаре, в Костроме и в 1-ой курии Петербурга. Либеральная утопия конституционных
К ВОПРОСУ О РАБОЧИХ ДЕПУТАТАХ В ДУМЕ И ИХ ДЕКЛАРАЦИИ 205
на выборах рабочий класс, объединяя вокруг себя силы всей демократии.
Всем известно, и даже правительственная пресса заявляла, что рабочий класс шел в избирательной кампании с тремя лозунгами: демократической республики, 8-часового рабочего дня и конфискации всей помещичьей земли в пользу крестьян.
Эти три требования являются, по убеждению социал-демократического пролетариата, необходимым завершением таких, разделяемых всяким демократом требований, как всеобщее избирательное право, свобода печати, собраний, союзов, стачек, выборность судей и чиновников народом, отмена постоянной армии и введение народной милиции, отделение церкви от государства и школы от церкви и так далее.
Положение крестьянских масс в России становится все более невыносимым. Правительственное так называемое «землеустройство» лишь ухудшает положение большинства, разоряя деревню, приводя к прошлогодней голодовке 30 миллионов, не создавая никакого прочного улучшения земледелия вообще. Показное благополучие финансов держится на выколачивании податей и спаивании населения, а правительство оттягивает свое банкротство заключением все новых и новых займов. Даже скромный земельный проект 43-х правых крестьян в III Думе положен под сукно. Неудивительно, что вся лучшая часть крестьянства обращает все более свои взоры на рабочий класс, как на единственного вождя народа в борьбе за свободу. Неудивительно, что в политических стачках 1912 года, неразрывно связанных с экономическим движением рабочего класса, вся демократия видит зарю новой жизни, — зарю нового, более могучего, освободительного движения.
Социал-демократическая фракция IV Думы будет отстаивать интересы и нужды этого движения. Она считает себя не вправе скрыть от большинства IV Думы то, что думают и чувствуют все сознательные рабочие России. Сознательные рабочие остаются непреклонно верными социализму. Они остаются непреклонно верны
206
В. И. ЛЕНИН
принципам старой, испытанной в боях Российской социал-демократической рабочей партии. Они остаются непреклонно верны, во имя этих принципов, своим республиканским убеждениям.
Написано в ноябре, не позднее 13 (26) , 1912 г.
Впервые напечатано в 1948 г. в 4 издании Сочинений В. И. Ленина, том 18
Печатается по копии, написанной рукой Н. К. Крупской
207
К ВОПРОСУ О СОБЫТИИ 15 НОЯБРЯ
(НЕСКАЗАННАЯ РЕЧЬ)
15-го ноября открылась IV Дума. 15-го ноября произошла демонстрация рабочих в Петербурге 108. В связи с предыдущими политическими забастовками, на почве этих забастовок, эта демонстрация сыграла
Этот шаг вперед приобретает тем большее значение, что он совпал с открытием IV, помещичьей, черной, третьеиюньской Думы. Прекрасно выбранный момент для демонстрации! Замечательный пролетарский инстинкт, уменье противопоставить и сопоставить открытие черного «парламента» — с красными знаменами на улицах столицы!
Замечательный пролетарский инстинкт, уменье противопоставить подхалимской, рабьей, кадетско-октябристской «демонстрации» (по поводу жалких фраз Родзянки о «конституции» ) внутри дворца — демонстрацию настоящего типа, действительно народную, действительно демократическую, чисто рабочую (интеллигенция — к сожалению — отсутствовала, если верить газетам).
208 В. И. ЛЕНИН
Подхалимская болтовня о «конституции» (или севрюжине с хреном `a la Родзянко) в черной Думе — и образец начинающейся борьбы за свободу и народное представительство (без кавычек), за республику вне Думы, — в этом противопоставлении сказался глубокий, верный инстинкт революционных масс.
Что «Луч» либералов — ликвидаторов «предостерегал» от такой демонстрации, это достойно изменников рабочего дела.
Но как могла «предостерегать» с.-д. фракция? Как могла она упасть до уровня кадетов? — до рабьего уровня? Как могли тут подчиниться отдельные члены ее? — пойти на такой позор??
Возникает предположение, выдвигаемое иногда «приватно»: не было ли опасений провокации в какой-либо из «призывавших» групп?
Допустим на минуту, что такое предположение было. Оправдывает ли оно с.-д. фракцию? Нет. Или вернее: оно оправдывает ее шаг лично,но оно не оправдывает ее шага политически.Оно оправдывает с.-д. думскую фракцию от подозрения в измене рабочему делу, но оно не оправдывает ее от упрека в политической ошибке.
В самом деле, как поступил бы рабочийдепутат, настоящий рабочий депутат, если бы он, три дня слушая вести о готовящейся демонстрации подобного рода, услыхал бы в последний день «слух» (может быть, тожепровокаторский?): «нет ли тут провокации?».
Рабочий депутат нашел бы дорогу к нескольким влиятельным рабочим. Рабочий депутат понял бы, что в такиемоменты его место рядом с выдающимися рабочими, что во сто раз важнее быть тут с рабочими, чем на заседаниях думской фракции. Рабочий депутат узнал бы от выдающихся рабочих, от двух-трех (если не 4—5) влиятельныхрабочих столицы, как обстоит дело,как думаютрабочие, каково настроениемасс?
Рабочий депутат осведомился бы об этом, сумелбы осведомиться об этом, сумел бы узнать, что забастовка будет (15—50 тысяч IIпо сведениям буржуазной прессы), что демонстрация будет, что о насилиях
К ВОПРОСУ О СОБЫТИИ 15 НОЯБРЯ 209
и беспорядках рабочие не думают, что, значит,слухи о провокации вздорные слухи.
Рабочий депутат узнал бы об этом и не дал бы себя в обман запуганным либеральным интеллигентишкам подлой «инициативной группы».