ПСС. т.9 Неуловимая Фламини
Шрифт:
— Мистер Холман, — с неожиданной серьезностью заговорил он, — если мы с Мариен нарушили тогда закон, то у меня могут быть серьезные неприятности.
— Понимаю, мистер Рэнд, — ответил я. — Наше соглашение остается в силе. Ваш рассказ не имеет никакого отношения к последним двум годам жизни Дженни.
— Спасибо, — тепло сказал он. — Если у вас есть еще вопросы…
— Да, — кивнул я. — Была ли Дженни…
Дверь библиотеки внезапно распахнулась, и на пороге возник высокий, атлетического сложения парень лет тридцати.
— Привет, отец! Как дела?
— Отлично, — ответил Рэнд. — Как там Лac-Berac?
— Думаю, стоит себе. — Молодой человек пожал плечами.
— Познакомься с Риком Холманом. Мистер Холман, это мой сын, Эдгар.
Когда мы пожимали друг другу руки, память услужливо подсказала мне, что в те дни, когда десятилетняя Дженни Монтегю сбежала из школы, с ней рядом находился человек по фамилии Рэнд. Если все так и обстояло, то этим человеком был вовсе не Ли Рэнд, а его сын Эдгар.
Глава 7
Дворецкий принес поднос с новой порцией выпивки и удалился. Отец и сын погрузились в жаркую дискуссию относительно непрофессионализма нынешнего поколения актеров. Мне этот вопрос не показался настолько важным, чтобы обсуждать его в моем присутствии.
Незаметно они перешли к другой теме, вскоре я услышал недоверчивый голос Эдгара, обращенный ко мне:
— Значит, вы уточняете подробности двух последних лет жизни Дженни Хольт? Как вы это делаете, скажите на милость?
Я пожал плечами.
— Не знаю, я еще очень далек от завершения своей задачи.
— Ну да! — Эдгар усмехнулся. — Всегда стараетесь держать рот на замке, не так ли? Вы слышали, как отец надул их, когда забирал тело Дженни?
— Считайте, что я ничего не слышал, Эдгар! — холодно ответил я. — Потому что когда-нибудь этот вопрос может мне задать офицер полиции.
— Ну конечно! Как я об этом не подумал! Но вы ведь всегда можете солгать, верно?
— О Боже! — вздохнул я и повернулся к Рэнду-старшему: — Итак, вернемся к вопросам, мистер Рэнд?
— Конечно. Но я хотел бы внести одно уточнение. Мариен сделала приписку к своему завещанию, согласно которой вплоть до совершеннолетия Дженни должна была проводить со мной не меньше двух недель в год. Монтегю соблюдал это требование до тех пор, пока Дженни не сбежала как-то раз из своей частной школы, отправилась она как раз сюда. Это происшествие положило конец ее визитам — во всяком случае, официально.
— Мистер Рэнд, — хмыкнул я, — ценю ваше доверие, но все это не касается моего клиента. Если не возражаете, давайте поговорим о том, что его касается.
Он пару секунд смотрел на меня, потом кивнул.
— Дженни вышла замуж за Федаро в Неваде, — заговорил я. — И отец отказался от нее. Ее супружеская жизнь длилась восемнадцать месяцев, в течение этого срока они жили на тысячу долларов
— Все верно, мистер Холман.
— В один прекрасный день она бросила Федаро и ушла к Питу Блиссу, — продолжал я. — С этим молодым человеком она прожила пять месяцев и два дня, по крайней мере он так утверждает. Примерно месяц назад она ушла от Блисса. Вопрос — куда?
— Понятия не имею, — ответил Рэнд. — Последний раз мы с ней виделись шесть, быть может, семь недель назад. Тогда она еще была с этим Блиссом. С тех пор мы больше не виделись.
Я пристально смотрел на него. Рэнд покраснел и яростно выкрикнул:
— Это правда!
— Я вам верю. — Я пожал плечами. — Просто не понимаю. Вы очень рисковали, забирая тело из морга, только ради того, чтобы похоронить ее. Но пока она была жива, вы не слишком интересовались Дженни. Какую жизнь она вела?! Вышла замуж за дешевого негодяя, жившего на деньги, которые вы ей давали! Когда она сказала, что бросила мужа и ушла к другому мужчине, вы даже бровью не повели, мистер Рэнд!
— А вот это уже не ваше дело, мистер Холман! — разозлился Эдгар.
— Может, вы и правы, — согласился я. — Но мне кажется, что Дженни должна была хоть кого-то интересовать, во всяком случае, будучи живой. Я не понимаю, почему Аксель Монтегю отверг свою дочь — ребенка, что подарила ему женщина, которую он любил больше жизни.
— Никто не понимал Акселя Монтегю, — холодно заметил Рэнд, — да никто и не мог его понять. В нем не было ничего человеческого.
— А как понимать ваше поведение, мистер Рэнд? Вы любили ее мать, более того, в свою, как вы утверждаете, лучшую ночь вы, возможно, зачали Дженнифер. По крайней мере пятьдесят шансов из ста, что вы ее отец, не так ли?
— Вы правы.
— Но вы не чувствовали никакой ответственности за нее?
— Вы так распетушились, мистер Холман, будто мой отец находится в суде, — сердито встрял Эдгар. — Мне это все не слишком-то нравится. Не пора ли прекратить этот балаган?
Я с минуту молча смотрел на него.
— Вы видели в Вегасе какой-нибудь хороший фильм, Эдгар?
— Послушайте! — вспыхнул он. — Вы не имеете права разговаривать со мной подобным образом, Холман! Хотите, чтобы я как следует врезал вам?!
— Вы чем-нибудь занимаетесь, Эдгар? — поинтересовался я спокойно.
— Вам-то какое дело до этого?
— Вам уже лет тридцать, вероятно, вы наверняка закончили колледж. Чем же вы занимаетесь? Может, подвизаетесь в области общественных связей?
Он шагнул ко мне, сжав кулаки.
— Не стоит, юноша, — посоветовал я участливо. — Будет больно.
Эдгар колебался несколько секунд, потом медленно повернулся к отцу:
— Ты не собираешься выставить этого мерзавца? Слишком много он себе позволяет!