Псы войны: пробуждение Ареса
Шрифт:
Женщина заглядывает мне за спину, пытаясь рассмотреть квартиру.
— Он очень извиняется, что не смог прийти сам. Надеется на ваше понимание.
Я стою на пороге как баран и молчу.
— Джо дал мне код от домофона и лифта, — говорит пахнущая розами женщина.
Я продолжаю пялиться на нее.
— Можно войти? — спрашивает незнакомка. Спокойно, твердо, и не ходит вокруг да около. Ей явно не впервой иметь дело с космодесантниками, которым звездец как плохо.
— С Джо все в порядке?
— От
— Где он?
— Не знаю.
— У него проблемы?
— У Джо всегда проблемы.
— Вы его девушка?
— Я что, похожа на дурочку?
Милая улыбка смягчает резкость ее слов.
— Он пригласил меня сюда — поговорить с вами. Монета у вас?
— У меня много всяких монет.
— Но эта особенная. Очень важная. Серебряная?
— Это вы должны сказать, какая.
— Платиновая.
— Ага.
— Что на ней написано?
— Цифры.
— Верно.
Кажется, я прошел ее проверку, по крайней мере, начальную.
— Вас, наверное, волнует судьба Тил. Последнее, что я слышала — она жива. Правда, это было давно.
— Откуда вы знаете про Тил?
Она склоняет голову набок и протягивает руку.
— И все-таки, можно войти?
Я освобождаю проход, женщина шагает через порог, и я закрываю за ней дверь. Дрожь внезапно стихает. Хорошо, когда ты не один. Внезапно мне хочется поделиться с ней моей историей. Надоело держать все в себе. Кажется, я иду на поправку.
— Пахнет кофе, — говорит незнакомка.
— Я ничего не чувствую. Отходняк после космолина. Полный звездец.
— А мои розы? Слышите аромат?
— Ага.
— Ну, значит, и запах кофе скоро почувствуете.
— Спасибо на добром слове.
— Не за что.
Я направляюсь в кухню, достаю кружку и выливаю остатки кофе из графина. Незнакомка не идет за мной. Она стоит в холле и, вытянув шею, заглядывает в комнаты.
— А вы, ребята, неплохо живете.
— Спасибо. Но квартира не моя.
Я даю ей чашку.
— Одеться не хотите? — спрашивает она, стараясь не опускать взгляд ниже моего подбородка.
Я смотрю вниз. Я голый.
— Да, конечно. Извините.
— Джо не говорил вам, что я медсестра?
— Он вообще про вас не упоминал, — бросаю я через плечо, направляясь за халатом.
— Странно. Моя специальность — медпомощь в условиях вакуума и минимальной гравитации, метаболизм во время боевых действий, а также кислородные травмы: аноксия и гипоксия.
— СНЗВ? — спрашиваю я из спальни.
— Нет. Они, кстати, большие молодцы — многим ребятам помогли. Но я работала на орбите.
— До сих пор на службе?
— В отпуске на неопределенное время. Жду трибунала.
— Ух ты, повезло.
— Хм.
— Как вас зовут?
— Меня
— Круто. Вы друг только для Джо или для Тил тоже?
— Я друг для всего Марса. Надеюсь.
Я возвращаюсь в холл, завязывая по пути пояс халата.
— Покажите мне монету, — просит она.
Я ни на секунду не выпускаю серебристый диск из рук. Сжимаю его в ладони как Голлум — «моя прелесть!» — по моим наблюдениям, это началось еще на Марсе, в штольне. Я нерешительно, даже робко разжимаю кулак и протягиваю руку.
Незнакомка хочет взять монету.
Я отдергиваю ладонь.
— Имя, звание, порядковый номер.
— Первый лейтенант Элис Харпер, медслужба корпуса морской пехоты США, ожидаю трибунала и увольнения из армии с лишением званий и привилегий.
— Ограничения по здоровью?
— Множественные раковые опухоли. Их вылечили, но космолин мне теперь противопоказан. Дорога в космос закрыта навсегда, — говорит она и, чтобы рассеять мои подозрения, добавляет: — Это мои настоящие имя и звания, придурок ты безмозглый.
Вот теперь она и правда похожа на космодесантницу.
Я снова протягиваю Элис платиновый диск. Женщина крутит его в руках — у Элис маленькие, изящные пальцы, а ногти обрезаны под корень и накрашены бесцветным лаком — переворачивает, подносит к глазам, потом отдает мне обратно.
— Хорошо сохранилась.
— Что ты имеешь в виду? Вторая монета…
— Расскажи мне обо всем, что произошло, — говорит Элис, делая шаг в комнату. — Можно присесть?
— Конечно.
Она опускается на диван.
В тот же миг у меня срабатывает какой-то внутренний блок: не хочу я ничего говорить. Не хочу чтобы они снова и снова умирали у меня на глазах. Я стою посреди комнаты как баран, пялюсь в окно и молчу.
— Поверь, я умею слушать. Если расскажешь мне все, то, возможно, я смогу объяснить значение монеты.
Надо взять себя в руки. Я ведь хочу узнать больше. Кое-что я уже понял. Немногое, но для начала достаточно. Алжирцы и форы не были первыми, кто нашел штольню и стал добывать там полезные ископаемые. За три-то с половиной миллиарда лет.
История становится все масштабнее, все запутанней. И погружаться в нее надо не торопясь, постепенно. Как в обжигающую ванну.
Жара нарастает
Мы с Тил возвращаемся в северный гараж и надеваем гермоскафы. Их подзарядили, почистили и вставили новые фильтры, так что теперь внутри почти комфортно. Не первозданная свежесть, конечно, но и не прокисший рассол. В костюм закачан шестичасовой запас кислорода, и это успокаивает. Ведь если дела обернутся плохо, нам придется уходить в спешке.