Птица Феникс

Арабаджи Анна

Старушка хлопотала с заварником, перебирала какие-то сухие травы и ягоды. Занятая приготовлением чая, она все время что-то бормотала себе под нос. Что именно, невозможно было разобрать.

Тут, как назло, небо затянуло черными тучами, ударил гром и полился дождь.

– Посиди, пока гроза не закончится, – сказала старушка.

Я начала возражать, мне совсем не хотелось сидеть здесь, в старом сарае, называемом домом,

с такой же старой хозяйкой, еще и с вредным характером. Но больше она не ухмылялась и не язвила.

– Все возвращается на круги своя, – сказала старушка, садясь за стол с двумя чашками чая. – Как трава поднимается из земли, зреет, цветет, затем чахнет, гниет, возвращаясь обратно в землю. Так и мы. Колесо судьбы сделало полный оборот, и теперь ты снова здесь, Наташа. Все возвращается, все возвращается… – медленно говорила старушка с весьма задумчивым выражением лица. С видом, будто я должна принять ее слова как великую мудрость в последней инстанции. Но мне вовсе не хотелось с ней сидеть, да еще рассуждать о смысле жизни.

В это время дождь усиливался. Он мерно шумел, проливаясь на землю, стучал по крыше домика, звеня, ударялся о какие-то ведра и тазики во дворе. Дом наполнился ароматом мяты, шиповника и еще каких-то трав, которые заварила хозяйка.

– Пей, Наташа, пей. Ни о чем не жалей. Сделанного не воротишь, – говорила она.

– Да мне не о чем жалеть, – отвечала я. Она лишь кивала головой.

Серый кот вышел из-за печки и улегся в моих ногах, обвив их своим пушистым хвостом. А старушка все сидела за столом, глядя в окно, и громко причмокивала чай из своей кружки.

– Смотри, – сказала она, – явились, не запылились.

Я посмотрела в окно. Дождь все также лил на землю. Тучи закрыли небо до самого горизонта. Иногда гремел гром, и сверкала молния. На улице было темно, сгущались сумерки. Вдруг, что-то светлое мелькнуло в небе. Потом еще раз. И еще раз уже в другом месте. Я уставилась в окно, широко раскрыв глаза.

– Что это? – вырвалось у меня.

Три светлых огонька перебегали с одного участка неба на другой, оставляя за собой светящийся шлейф. Они молниеносно проносились над деревьями, потом взвивались вверх под самые облака. Потом снова опускались к верхушкам деревьев, иногда заныривали в них и выскакивали с другой стороны. В течение минуты они приблизились к нашей полянке. Здесь они разделились. Два огонька стали облетать полянку по периметру

вдоль леса, иногда залетая в него, справа и слева от домика. А один огонек летел прямо к дому, опустившись на высоту человеческого роста. Невозможно было понять, что это такое. Огонек весь переливался и сверкал разными цветами. То увеличивался, то уменьшался в размерах. Он подлетел к нашему дому и стал облетать его кругом, заглядывая в окна.

– Тебя ищут, – сказала старушка.

– Зачем? – спросила я. – Что это такое?

Но она промолчала, отвернувшись к окну. Она спокойно пила свой чай, как будто это самый обычный день, каких тысячи, и будто бы ничего не происходит. Мне мой чай совершенно не лез в глотку, хоть был и приятным. Я испугалась. Масса вопросов кружились в голове: Что это за место? Кто эта старуха? Что это за огни? Может это растолстевшие светлячки, в которые ударила молния? Или это сама молния, шаровая?

Тем временем огонек проверил все окна, повисел на крыльце и внезапно улетел к горизонту. Как будто его здесь и не было. Дождь закончился, тучи разошлись и выглянуло солнце.

– Обошлось, – сказала старушка. – Скажи спасибо Дымку. Это он тебя спас.

Я вопросительно уставилась на нее:

– Каким образом? Кто они?

– Обвился вокруг твоих ног. Взял тебя в защитный круг. Вот они ничего и не увидели.

Я оставалась в недоумении. Дымок мирно спал в моих ногах. Потом он приоткрыл один зеленый глаз, зевнул, открыл другой глаз, потянулся, встал, и ушел восвояси, оставив мне свое тепло еще на несколько минут и пару серых шерстинок.

– Но кто же это? И почему меня искали? И откуда вы меня знаете? – не унималась я.

Старушка тем временем встала из-за стола, подошла к большому древнему сундуку, украшенному символами и узорами, который стоял в углу комнаты. Склонившись над ним, она стала перебирать какие-то вещи. Наверняка такие же древние, как она сама.

– На, вот, – сказала она, протягивая мне ажурную шаль из тонкой белой шерсти, – накинь на плечи.

– Спасибо, – сказала я. Шаль была легкая, как облачко и пахла древностью. Но не старостью, не пылью, не грязью, не затхлостью, а именно сладковатой древностью. – Очень красивая.

– Носи на здоровье, – ответила старушка. – Это мой дар тебе, Наташа. Вот возьми еще это перышко, повяжи его в волосы.

Конец ознакомительного фрагмента.