Птица и меч

Хармон Эми

— К тому времени я уже начинал терять контроль. Но после смерти Мешары стало только хуже. Я заходил в конюшни и внезапно превращался в лошадь. Принимал ванну и становился рыбой. Не желая того, превращал все, чего касаюсь, — золото в камни, а камни в воду; хлеб в песок, а клинки в ленты. Однажды я проснулся и обнаружил, что простыня обернулась клубком змей. — Он поджал губы. — Меня пугало, что будет, если мир узнает о моем секрете.

Ты покинул Джеру из страха. Но теперь тебе нечего бояться?

— Я стал всем, чего боялся. Теперь страх — это я сам. И никто не сможет меня остановить. — Он взглянул на дремлющий в отдалении Джеру

и распахнул исполинские крылья. — Мой сын тоже Перевертыш. Орел. Но он не может контролировать перерождение. А теперь он исчез. Джеру нужен король, а ты совсем одна, бедняжка. Но я сохраню тебе жизнь, если ты сделаешь, как я скажу.

А как насчет леди Фири? Она думает, что будет королевой. Золтев гортанно рассмеялся:

— Из нее выйдет отличный домашний питомец.

Одну долгую секунду в мире царила абсолютная тишина. Джеру под нашими ногами безмолвствовал, а расстояние порождало иллюзию безмятежности. Затем над крышами взвились языки пламени — пламени, которое без труда достало до черного неба, — и город в одночасье ожил. Прятаться! — думали люди. Бежать! — кричали женщины. Вольгары! — надрывался разум мужчин. Внезапно в воздухе зазвенело отчаянное мама! — и я в ужасе зажала уши, не желая слышать этих слов — и не в силах отстраниться.

Тирас! — закричала я. — Тирас, твой город горит!

— Зови его, Ларк Корвинская. Зови своего короля-орла. Зови моего сына, дабы он узрел возвращение отца. Очень скоро вольгары утолят голод, и когда люди начнут умолять о пощаде, я милосердно дарую им ее. Отзову птицелюдей. И возьму то, что принадлежит мне по праву.

Слушай мой приказ, огонь: Горожан Джеру не тронь. Пусть прожорливый пожар Поглотит одних вольгар!

Золтев рассмеялся, спросив с сарказмом:

— Город горит, а ты сочиняешь стишки?

Убирайтесь, птицелюди, Пира дикого не будет. Огненная круговерть Принесет вам только смерть.

— Ты правда думаешь, что они тебя услышат? — усмехнулся Золтев. — Что твои слова действуют на таком расстоянии?

Пусть разверзнется земля Под ногами короля, Погребет его средь скал, Чтобы город мирно спал.

Золтев оскалился и хлестнул по моему лицу когтистой лапой. Один бесконечный удар сердца я парила в невесомости, застыв между падением и полетом, беспомощно раскинув руки и пытаясь хоть за что-нибудь ухватиться. В следующий миг я стала частью неба — трепещущей на ветру марионеткой, чью голову теснили бесполезные слова.

Я падала.

Глава 33

В СЛЕДУЮЩУЮ СЕКУНДУ я услышала резкий птичий крик, так похожий на крик орла. Он отдавался у меня в голове, пока я летела вниз с распахнутыми от ужаса глазами, и словно в ответ ему, мое горло исторгло хриплый вопль. Затем цепкие объятия земного притяжения вдруг разжались, и меня подхватили чьи-то мощные руки,

рев ветра сменился хлопанием огромных крыльев. Король вольгар выхватил меня из бездны.

Я стала брыкаться. Плащ соскользнул и продолжил полет к скалам, трепеща на ветру, словно алая птица, попавшая в шторм. Какое-то время нас швыряло по воздуху бессмысленной мешаниной рук, ног и крыльев, и я закрыла глаза, готовая встретить конец. Однако в следующую секунду королю удалось поймать воздушный поток, мы кое-как выровнялись и начали набирать высоту навстречу звездам. Смерть осталась позади. Я снова закричала, и похититель прижал губы к моему уху:

— Тише, Ларк. Это я.

Только тогда я поняла, что руки, обхватившие меня, не покрывала чешуя. Черные крылья, бившиеся над нашими головами, были лишены зеленого отлива, а мужчина, прервавший мое падение, не имел ничего общего с чудовищем. Тирас. Тирас?! Я начала плакать — от радости и надежды, неверия и восторга. Мир проплывал под нами, волшебный и умиротворенный, и я была готова лететь так вечно, никогда не возвращаясь на грешную землю. Однако над ней уже разносились крики боли, шипящими искрами впиваясь в мое сознание.

Дым, чад и реки пламени растекались от Джеру во все стороны. Неожиданно мы оказались посреди стаи вольгар, которые с пронзительным визгом ныряли вверх и вниз. На нас они не обращали внимания, Тирас был просто одним из них — птицечеловеком, заявившим свои права на жертву, и я осторожно попробовала сплести новое заклинание.

Вас из грифов перепряли, Душу вечную отняли. Нет для вас пути назад, Ждет убийцу суд и ад.

— Это должно закончиться, — пробормотал Тирас мне на ухо. — Джеру в огне, отец восстал из мертвых. Всему этому пора положить конец.

Вольгарам настало время умереть. Я не могла просто отослать их прочь, припугнуть или связать крылья. Я должна была уничтожить их, иначе это продолжалось бы вечно.

Сердце каждой злобной птицы, Прекрати отныне биться. Кончен гибельный полет — Пусть крылатый враг умрет!

Вольгары начали падать на землю, точно оглушенные, крылья беспомощно трепетали на ветру, пернатые тела корчились от боли. Мы последовали за ними, перемахнули через городскую стену и тут же попали под обстрел лучников, которые не видели разницы между стаей птицелюдей и королем-орлом. Я прекратила опутывать вольгар смертоносными заклятиями и поспешила сплести другое, для защиты нас с Тирасом. Король мягко спланировал на крышу крепости, сложил крылья и выпустил меня из рук, чтобы немедленно броситься к изумленным стражникам и начать раздавать приказы.

— Ваше величество?! — послышался чей-то крик, и один из стрелков опустил лук, протирая кулаком глаза.

На Тирасе были брюки и сапоги, однако вся верхняя часть туловища оставалась обнаженной. И действительно, никакая рубашка не могла бы скрыть огромные крылья у него за спиной — черные с красным, как у его орлиной ипостаси, но гораздо больше. Округлые надкрылья возвышались над широкими плечами, а обагренные кончики касались земли. Волосы, глаза, когти и теперь… это.

— Найдите мне меч! — заорал Тирас, полуспрыгивая-полуперелетая через парапет на уровень ниже и криком привлекая к себе внимание стражников, не давая им остолбенеть в удивлении.