Птица не упадет
Шрифт:
Он опять начал подниматься и вдруг услышал голос Бури. Голос звучал так отчетливо и близко, что Марк остановился и всмотрелся вверх, в темноту и дождь.
— Иди сюда, — сказала Буря, и ее голос серебряным колокольчиком прозвенел в голове Марка. — Иди ко мне, милый.
Он понял, что она жива, что она не умирает в холодной больничной постели, что она здесь, пришла к нему, облегчить боль и усталость.
— Буря! — крикнул он, бросился вперед и упал лицом вниз на короткую влажную траву на вершине утеса.
Ему хотелось вечно лежать здесь.
Потом он постепенно почувствовал капли на лице, услышал крики маленьких древесных лягушек, ощутил холодное дыхание дождя и с сожалением понял, что еще жив.
Стала возвращаться боль. Начала с запястья и растеклась по всему телу, и ему казалось, что у него не хватит сил ее выдержать.
Неожиданно перед его глазами явственно встала следующая картина: Дирк Кортни, стоящий над телом отца с поднятой дубинкой. И гнев снова спас Марка.
Он заставил себя встать на колени и огляделся. В ста ярдах от него у въезда на стальной мост стоял грузовик, и в свете его фар Марк видел очертания человека.
Одним огромным, изнуряющим усилием Марк поднялся на ноги и, покачиваясь, собрался с силами для первого шага.
Питер Боутс стоял под дождем, держа в правой руке тяжелый пистолет. Дождь вымочил его тонкие рыжеватые волосы, тек по щекам и по лбу, и он левой рукой все время вытирал его.
Дождь сквозь пальто промочил и его пиджак. Питер дрожал — не только от холода, но и от страха.
Он попал в водоворот событий, над которыми был не властен, в паутину, из которой не мог спастись, хотя его мозг стряпчего непрерывно пытался найти выход. Обвинение в убийстве — до и после самого факта. Он не хотел знать, что происходит у подножия утеса, и одновременно испытывал ужас и болезненное любопытство.
Не так он все себе представлял, когда решился отправиться к Дирку Кортни. Он полагал, что все расскажет и спокойно уйдет, делая вид, что ничего не случилось, снова заползет в теплую постель к жене и натянет на голову одеяло.
Он не был готов к ужасу насилия, к пистолету в руке и к страшному кровавому убийству в ущелье.
Карается смертью, подумал он и снова задрожал.
Ему хотелось убежать, но бежать было некуда.
— Боже, зачем я это сделал? — вслух прошептал он. — Как я хотел бы… — вечный стон слабых, но Питер так и не договорил. За ним послышался шум, и он начал оборачиваться, поднимая пистолет в вытянутых руках.
Из темноты кто-то показался. Питер открыл рот, чтобы закричать.
Призрак в грязи и крови, с перекошенным бледным лицом приближался так быстро, что Питер не успел крикнуть.
Питер Боутс был человеком слов и мысли, чернильной душой, любителем сытно поесть, а тот, кто появился перед ним из темноты, был солдатом.
Марк наклонился над лежащим в грязи Питером, тяжело дыша и зажимая ребра, ожидая, пока стихнет боль и перед глазами прояснится.
Он посмотрел на лежащего у его ног
Левой рукой он поднял из грязи револьвер «смит и вессон» и тщательно вытер с него грязь о рубашку.
Дирк Кортни остановился на верху крутой тропы. Он только чуть запыхался от подъема, но его ботинки скользили по грязи, а пальто отяжелело от дождя и блестело в свете фар.
Фары ослепили его, и перед ним образовалась область непроницаемой тьмы.
— Питер? — окликнул он и поднял руку, заслоняя глаза от света.
Он увидел фигуру, прислонившуюся к корпусу грузовика, и пошел к ней.
— Дело сделано, — сказал он. — Вам больше не о чем беспокоиться. У меня ключи от сейфа, остается только подчистить все хвосты.
Он вдруг остановился и всмотрелся в ждущую фигуру. Человек не двинулся.
— Питер, — хрипло сказал Дирк. — Идите сюда. Соберитесь. У нас еще есть работа.
И он пошел вперед, из луча света.
— Который час? — спросил он. — Должно быть, уже поздно.
— Да, — сдавленно ответил Марк. — Для вас поздно.
Дирк снова остановился и посмотрел на него. Молчание как будто длилось вечно, но на самом деле Дирку понадобилось всего мгновение, чтобы разглядеть бледное, вымазанное грязью лицо Марка и пистолет в его руке. Он понял, что сейчас грянет выстрел, и попытался отдалить его.
— Послушайте, — настойчиво сказал он. — Всего одну секунду. — Он перехватил фонарь правой рукой и говорил быстро, убедительно, так чтобы удержать палец Марка на спусковом крючке. — Есть кое-что, что вы должны знать.
Дирк сделал обезоруживающий жест, отведя фонарь назад, а потом сильной рукой по широкой дуге бросил его вперед и в то же мгновение прыгнул сам.
Фонарь ударил Марка по плечу, удар был скользящий, но достаточно сильный, чтобы рука в момент выстрела дрогнула. Однако он услышал, что пуля нашла цель, услышал приглушенный мягкий звук, с каким пуля пробивает живую плоть, услышал, как воздух вырвался из легких Дирка Кортни.
И Дирк налетел тут на него — сильное жесткое тело отбросило Марка к раме грузовика, и он упал; одна рука Дирка ухватила его за грудь, вторая стальной хваткой держала руку с пистолетом.
В первое же мгновение непосредственного контакта Марк понял, что Дирк Кортни гораздо сильнее и тяжелее его. Даже не будь он ранен, он не мог бы сопротивляться. Дирк был настолько сильнее, что Марк почувствовал, что зажат захватами мощной машины. Тело Дирка Кортни казалось сделанным не из плоти и костей, а из безжалостного железа.