Птица в клетке

Демеш Илья

— Уверен? — несмотря на весь наполнивший его восторг, он сумел взять себя в руки и скосился на перебинтованную правую руку. — До завтра может потерпеть, тебе лучше восстановиться.

— У меня нет ведущей руки. Левая, правая — нет разницы, — успокоил Канкуро Неджи. — Она не дрогнет.

— Тогда хорошо, — кукольник выпустил нить чакры куда-то вглубь завала и, дёрнув пальцем, подхватил вылетевший свиток. Неджи окинул структуру печати беглым взглядом. Промышленное производство. Другой рукой вскинул палец к потолку — нить прикрепилась к притаившейся там марионетке. Пасс рукой — и вот она разложилась в виде ходячего стола. Свиток занял своё место. Хлопок, ножки стола прогнулись

от веса запечатанного тела. Сохранилась только верхняя половина, всё, что было ниже поясницы было представлена в виде небрежно обломанной толстенной кости. Работа взрывной печати. Насколько Хьюга сумел понять, что как Канкуро полностью доделает эту марионетку, то он сможет обратно отрастить потерянный костный скелет или придумать, как использовать хвост. — Приступим, — воодушевлённо протянул кукольник и сделал первый надрез, а после уступил место Неджи. — Ты делаешь, я говорю, что, как и в какой последовательности, — он открыл блокнотик с записями.

Тело Кагуи, в отличии от Кидомару, не вернулось в обычное состояние. Кожа, зрачки на глазах, белки… Он оставался точно таким же, каким и был в момент смерти, словно до сих пор оставаясь живым. Монструозное костяное рыцарское копьё всё так же покрывало правую руку. Но пока что туда лезть им было не нужно

Возможно, Хината бы справилась с этим делом лучше, но Хьюга был абсолютно уверен в своих силах. Да и… Неджи не представлял, что кузина смогла бы хладнокровно вскрывать кого-то не с целью спасения жизни, пусть он уже был мёртв. Она даже в тренировочных спаррингах старалась максимально не вредить своему противнику.

Активированный Бьякуган стал просвечивать труп Кагуи. Из неожиданного — за костью, видоизменившей нижнюю часть тела, прятались ноги и часть хвоста, хоть он и был укорочен из-за манеры извлечения. Даже не нужно было отращивать ноги, и их чакроструктура была сохранена. О чём Хьюга поспешил обрадовать кукольника. Над тем, как аккуратно вскрыть эту кость они подумают позже.

Процесс оказался в разы тяжелее ожиданий Неджи. Концентрация Хьюги была на пределе, он не должен был ошибаться. Чакроканалы опутывали органы тонкими нитями, малейшее ошибочное движение при этой, так называемой операции — участок системы циркуляции был бы разорван в клочья. Да, сохранить чакроканалы в первозданной целостности было невозможно, но от Хьюги это и не требовалось. Тонкие аккуратные надрезы, осторожное распутывание и извлечение сначала выделенного фрагмента чакроканалов, а после и органа… Неджи ощущал себя самым настоящим мясником, хоть и был привычен к виду крови, его левая рука уже давно была красной от внутренностей. Практически злобный безумный учёный, ну или, по крайней мере, его фанатичный ассистент.

Чакроканалы Хьюга складывал отдельно в баночку со специальным раствором. Для невооруженного взгляда они были не видны не то, что в жидкости, а даже не воздухе. Уже в Суне Канкуро будет сшивать их самостоятельно, соединять с очагом и прочими кукольными деталями.

Весь процесс истощал в большей степени не физически, а морально. А ведь ирьенины занимались чем-то подобным практически большую часть как минимум учёбы, причём чаще всего — с живыми людьми, под гораздо большим давлением, ведь последствия от ошибки были значительно тяжелее. Да и после обучения работали в Госпитале, где подобные операции — обыденность. Его мама же была именно полевым шиноби, способной спасти жизнь раненому товарищу прямо после боя, и чтобы получить по этому счёту повышение до специального джонина ей пришлось повышать квалификацию как медика, из-за чего проводила в Госпитале практически всё свободное время.

Неджи, закончив с верхней половиной, подал знак, и они вдвоём

перешли к нижней. Для раскрытия костяной оболочки нужно было найти баланс между тонкостью и грубой силой. Совместными усилиями они смогли раскрошить костяную скорлупу, а после Хьюга продолжил работать с самими конечностями. Канкуро же продемонстрировал технику, крайне похожую внешне и воздействием на Скальпель Чакры, посчитав, что самое сложное — это разобраться с чакросистемой внутренних органов, но видя, как грубо и по-варварски она воздействовала на каналы ужаснулся и попросил кукольника остановиться. Становилось понятно, почему у них подобные марионетки получались паршивого качества.

К концу Неджи едва стоял на ногах и был выжат как лимон. Он хотел было приступить к консервации органов вместе с Канкуро, но тот просто послал того домой. Их троица надолго завязла в Листе в связи с бумажным коллапсом в Конохе, и получить вознаграждение за помощь пока не могли. Кукольник сам позаботится об органах и передаст их завтра. Хьюга смирился и отправился домой. Уже начало смеркаться, до глубокого вечера ещё было далеко, но Неджи просто принял душ, слегка скинув накопившуюся усталость и провалился в сон, так и не вкинув ничего съестного. Погоня, два напряженных сражения, нервы и переживания, а после встряска с вскрытием… Насыщенный и тяжёлый день.

***

Сладкая нега блаженного сна с треском разрушилась из-за небрежного движения. Все тело пронзило ломотой, мышцы разразились острой болью из-за скопившейся молочной кислоты, а чакра текла по организму с характерным зудом. Неджи нехотя раскрыл тяжёлые веки и попытался подняться.

Живот закричал, напоминая о том, что еда бы не повредила. В первую очередь пищевые пилюли Акимичи, чтобы они чуть ослабили дискомфорт, после разминка, разгонявшая ломоту и кровь, и только потом — завтрак. Неджи взглянул на часы — время было ближе к полудню, а ведь он обещал, что утром придет на обследование, но проспал.

Едой послужили остатки старого ужина и позавчерашнего завтрака. В свободное время нужно будет заказать готовой и вкусной еды.

Хьюга пришел в себя, сменил одеяния, а затем, завязав волосы в хвост, прикрыл протектором печать побочной ветви и вышел в город.

В Госпитале его пожурили за пропуск, но беглое обследование провели, убедившись в положительных тенденциях восстановления руки и сняв воспаление мышц. Состояние ребят шло на поправку, один только Узумаки ещё не приходил в себя. Кибу и Чоджи уже можно было навещать, а Ли после обеда будут выписывать — осложнений от операции не возникло.

На первом этаже сидел Гаара, задумчиво поглядывая на часы. Флёр из лёгкого безумия и кровожадности, сопровождавший его весь экзамен, исчез после поединка с Узумаки.

— Чего ждёшь? — подошёл к нему Хьюга.

— Жду, как выпишут твоего товарища. Я хотел с ним поговорить, — честно ответил тот. — И с тобой тоже. Спасибо, что помог Канкуро. Я это запомню.

— Не забуду, — поправил его Неджи. — Запоминают зло, а добро — не забывают, — Хьюга позволил лёгкий смех, глядя на буквально зависшего от этих слов Гаару. — Пойдем тогда, я его тоже хотел навестить.

Парень кивнул с некоторой задержкой, постепенно приходя в себя.

Ли, Наруто и Чоджи лежали в одном крыле, даже на одном этаже. Сокомандник лучился позитивом и жизнерадостностью. Оно и не дурно, ведь ещё немного — и он сможет возвращаться к привычному ритму жизни. Гаара пока решил подождать в коридоре. В палате уже была Тентен, и не успел Хьюга поздороваться с другом, как она со старта начала возмущаться тем, что ее снова не взяли. Неджи же добавил, что Ли тоже. Тот сам отправился за ними, как только Сакура всё проболтала.