Птица в клетке
Шрифт:
— Посмотрим, Неджи.
Начался дождь. Они ещё немного постояли и вскоре вернулись к своему дому, но Неджи пошёл на тренировочный полигон. Дождь его не пугал, а напротив, был помощником для отработки водных техник, но не ради этого он пришёл на площадку.
Во время последнего боя с Хиаши Неджи почерпнул кое-что интересное. Тот ускорял свои движения не только напитывая своё тело чакрой, но и выпуская её из тенкецу. Он мог так же, ведь для Небесного Вращения нужно испускать чакру из каждого тенкецу, и для этого он учился испускать чакру из каждого по отдельности.
Неджи оголил торс и повесил кимоно на мишень. Уж лучше холодные дождевые капли будут падать на плечи, чем закатываться за шиворот одеяний. Да и так он чувствовал себя гораздо свободнее.
Для начала он подпрыгнул и выпустил максимально возможное количество чакры из всех тенкецу, смотрящих назад, за раз. Неджи унесло вперёд мощным порывом, приземлившись после которого он едва сумел удержаться на ногах и немного проскользил вперёд по мокрой и превратившейся в грязь земле. А после, ускорив циркуляцию чакры, повторил действие. В этот раз его унесло куда дальше, а нормально приземлиться не удалось. Теперь он был весь в грязи.
Вопрос в контроле. Нужно следить за мощностью испуска чакры и его резкостью. Если слишком слабый поток — то и не было ускорения. Сильный — заносило непонятно куда. Зато теперь было понятно, почему в Джукене преобладали круговые движения, почему главная защитная техника — это Небесное вращение. Всё это компенсация ошибок в контроле чакры. Испустил слишком много чакры — продолжай вращения и защитись от вражеской атаки.
Сейчас Неджи нужно было только привыкнуть к новшеству, опытным путём узнать, как ускорять каждый удар, шаг и переход, и вбить это себе буквально в рефлексы, доводя до абсолютного автоматизма. Это должно у него выходить так же легко и естественно, как и дышать.
* Каймон - Врата открытия, они же первые врата.
Глава 12: Звон надежд
— Ну и что здесь такого? — Неджи не понимал скепсиса ирьенина. — Нам ведь ещё в Академии говорили, что лёгкий перекос в духовной или телесной составляющей чакры — это нормально.
— Знания в Академии обрывочны, и вообще даются через призму восприятия наставника, а их слова могут исходить из личных обид, да и вообще, — мужчина чуть замер, подбирая слова для продолжения речи.
— Я генин, и не надо спорить в вещах, которых не понимаю? — Неджи продолжил за медика.
— Да, именно так. Но в общем и целом, перекос в сторону духовной составляющей не удивителен. Он удивителен именно в твоём случае. Вся деревня знает про тренировки Майто Гая, а у тебя, Неджи-кун, перекос духовной составляющей. Вот, что странно.
— Ну, я люблю медитировать, — постарался отмазаться Хьюга. Не говорить же ему, что это его вторая жизнь и всё это может быть обусловлено этим? — Провожу так почти всё свободное время.
— Опять же, свободное от тренировок время? — он прям голосом выделил предпоследнее слово.
— Получается так. Неважно, — Неджи отмахнулся и начал поправлять свои бинты. Он, когда нервничал,
— Юрума-сан, — в кабинет вошёл серовласый юноша в очках, смутно знакомый. Хьюга видел его в госпитале, когда они приходили сюда с Хинатой и Хиаши. — Я разложил всю историю болезни Кухито на составляющие, и мне кажется, что…
— Кабуто-кун, — мужчина не дал договорить юноше и сердито на него посмотрел. — Я же освободил тебя на неделю от обязанностей, чтобы ты…
— Я в порядке, Юрума-сан, — перебил наставника Кабуто. — Я должен быть полезным, чтобы почтить память моей матери.
— Ладно, — устало выдохнул мужчина и протянул руку. — Давай сюда, потом посмотрю.
— Спасибо, Юрума-сан, — юноша протянул какую-то карточку мужчине, а после, поправив очки, мельком взглянул на Неджи и приветливо улыбнулся. Хьюга не знал, что делать, и лишь кивнул головой в ответ. Вскоре хлопнула дверь.
— Неджи-кун, на чём мы остановились?
— А кем вам приходится этот парень? Он ваш ученик? — перевёл тему Неджи. Этот Кабуто его заинтересовал. Сейчас он представлял, что было бы с ним или с Хинатой, если бы они так бесцеремонно ворвались в покои Хиаши во время разговора.
— Можно и так сказать, — он замолчал, словно проваливался в воспоминания. Даже перестал дышать, но вскоре вернулся к реальности. — Как шиноби он слабый, уже в пятый раз провалил экзамен на чунина, но как медик он куда талантливее. Из него сможет выйти толк. Благо не нужно сражаться, чтобы стать хорошим ирьенином.
— А в случае полевой миссии? Ведь велик шанс встретить отряд врага.
— Ирьенин должен тратить чакру только на лечение, — Юрума сказал это фразу так, словно она была озвучена уже в тысячный раз, безо всяких эмоций, монотонным лекторским тоном. — А в бою прятаться и выжидать, чтобы потом вылечить товарищей.
Неджи стоило огромных усилий, чтобы не рассмеяться. Он сомневался, что например его мать отсиживалась во время боя в кустах.
— Не лучше ли помочь товарищам в сражении? Если ликвидировать врага, то и лечить никого потом не нужно будет. Задумайтесь, — Неджи коснулся головы указательным пальцем.
— Или он просто умрёт в самом начале, — а затем с хлопком опустил папки с бумагами на стол. — Неджи-кун, ты хотел ещё что-то обсудить? — Хьюга без труда мог понять по взгляду о том, что думал Юрума. Да как смеет какой-то генин из клана Хьюга, только окончивший Академию, спорить?
— Нет, Юрума-сан, я с вами попрощаюсь, — генин покинул кабинет. В просторном больничном коридоре было пусто, от Кабуто не осталось и следа.
Гай уже вернулся, и за сегодня они сделали несколько низкоранговых миссий. Наставник был непреклонен, несмотря на протесты команды. Хоть после их прошлого задания было несолидно возвращаться к «дешкам», но таков был процесс реабилитации в его глазах. На его взгляд было лучше тратить время на тренировки, чем на восстановление после тяжелой миссии.