Птицы
Шрифт:
– И что было потом? – взволнованно проговорил Финч. – Человек в черном сказал, что это такое?
– Нет. Он только твердил, что Гелленкопф не станет ждать. Но мистер Фергин сказал ему, что уже все решил. Чужак ругался, говорил, что еще вернется, а потом прошел по дорожке, вышел из калитки, сел в свой фроббин и укатил. Больше он не появлялся. Неприятный тип. Не из тех, кто просто так, случайно прогуливаясь, может заявиться к тебе на порог. Вот я и подумал сейчас: вдруг это как-то связано с тем, что твой дед пропал.
– А сегодня Человек в черном не приходил?
–
– Может, вы помните что-то еще из разговора дедушки с этим чужаком? Хоть что-то?
Старик на миг задумался, а затем покачал головой:
– Нет, прости. Больше ничего не помню.
Финч огорченно покусывал губу: ничего и не подумало проясняться. Наоборот, все только запутывалось. Человек в черном, какой-то Гелленкопф (или это не имя, а название?). Финчу снова вспомнился разговор в трамвае по пути из школы домой.
«У дедушки есть тайны», – угрюмо подумал он. Скорее всего, мистер Хэмм был прав: исчезновение дедушки связано с этим Человеком в черном.
Финч понял, что больше ничего у старого штурмана не узнает, и поднялся на ноги.
– Спасибо, мистер Хэмм. Вы мне очень помогли, – сказал он. Отчасти это была правда.
– Уже уходишь? – с сожалением спросил старик.
– Да, я должен найти дедушку. Я должен…
«…Спасти его», – додумал мальчик.
Мистер Хэмм поднялся и, подойдя к двери, повернул запорный вентиль.
– Надеюсь, все обойдется, и ты найдешь деда.
Он открыл дверь, и Финч, кивнув ему, выбрался под снег.
Поежившись от холода, мальчик побрел по дорожке к дому. Мысли, чувства, эмоции, подозрения – все это перемешалось в его голове и напоминало кашу в миске старого штурмана.
Когда он уже положил руку на витую ручку двери черного хода, мистер Хэмм окликнул его:
– Эй, Финч! Я вспомнил еще кое-что…
Финч взволнованно обернулся.
– Что, мистер Хэмм?
Старик, замерший на фоне овального дверного проема, из которого во двор тек рыжий свет печки, выглядел зловеще.
– Твой дед и Человек в черном что-то говорили о следующей снежной буре.
Финч сушил ноги на теплорешетке уже почти десять минут.
Первые три минуты вызывали у миссис Поуп удивленное одобрение, в течение следующих трех в ней поселилось сомнение. А последние четыре она уже откровенно злилась. Мальчишка что-то задумал. Или просто решил над ней поиздеваться.
– Что ты задумал? – раздраженно спросила консьержка. – Какую-то шалость? Что ты там топчешься?
– Ничего, мэм!
На самом деле Финч не стал вдруг чистюлей и приверженцем соблюдения порядка. Конечно же, он замышлял шалость. Или, вернее, кое-что
Финчу нужно было узнать, что это за Человек в черном, который приходил к дедушке. Вот он и топтался у входа, пытаясь придумать, как проскользнуть незамеченным мимо недремлющего ока миссис Поуп и хотя бы на минутку завладеть тетрадью.
Финч понимал, что счастливого стечения обстоятельств, при котором ему позволили бы заглянуть в список посетителей, ждать бессмысленно. А о том, чтобы самому открыть книгу в присутствии консьержки, не могло быть и речи. Единственное, что оставалось, – дождаться, пока книга окажется без присмотра, но с этим были трудности: миссис Поуп почти никогда никуда не уходила. Да и если она вдруг собралась бы прогуляться, что делать с Мо и мистером Поупом? Само собой, требовалось отвлечь и их тоже…
Эта мысль как раз обустраивалась в голове Финча, когда терпение миссис Поуп наконец лопнуло.
– Раз ничего не задумал, то пошел вон! – взвизгнула консьержка и ткнула когтистым пальцем в сторону лестницы.
Финч угрюмо потопал в указанном направлении. У самой лестницы он обернулся и, поцарапавшись о колючий взгляд консьержки, шагнул на первую ступеньку. Замер. Снова обернулся. Уперся, как в стену, во все тот же взгляд, после чего решил больше не испытывать судьбу и в самом деле направился к себе на пятый этаж.
«Да, так просто книгу не заполучить, – думал он на ходу, подчас выныривая из темноты пролетов в одинокие лужицы света на этажах. – Нужно придумать план. Как же их отвлечь?.. Это должно быть что-то неожиданное, что-то… громкое. Чтобы они все подскочили! И понеслись проверять, что же это там такое, оставили книгу без внимания и… Постойте-ка, а это что там такое?»
Последнее уже относилось к странным звукам, которые раздавались со следующего лестничного пролета. «Странными звуками» были подвывания на одной ноте и трагические всхлипы. Кто-то плакал.
Финч на цыпочках поднялся и украдкой выглянул из-за угла.
На ступеньках сидела девочка. Длинная корчащаяся тень выползала из-под нее и врастала во тьму лестницы, как щупальце. Плечи девочки сотрясались. Два рыжих хвостика топорщились и напоминали трубы, из которых вот-вот повалит дым.
– Арабелла? – позвал Финч.
Девочка подняла заплаканные глаза. Знакомое острое личико было умыто мрачной тенью. Стоило Арабелле увидеть Финча, ее лицо исказилось, но уже от гнева.
– Что тебе нужно?! – воскликнула она. – Убирайся!
Арабелла снова уткнулась лицом в коленки.
«Неужели это все из-за снежка? – подумал Финч. – Мать отругала ее за высыпавшуюся из пакета рыбу?»
Ему стало стыдно. А еще очень неловко.
Арабелла его совсем не стеснялась – и продолжала плакать. Ее тонкие плечи дрожали, а рыжая голова тряслась и напоминала огонек свечи на сквозняке.