Публицистика
Шрифт:
2006 г.
Что двигает историю?
Сторонники истмата привыкли считать, что если не разделяешь Марксовой идеи о производительных силах в качестве основного двигателя прогресса и цивилизации, то соответственно являешься идеалистом, чуть ли не мистиком. А ведь это просто бренд такой. В том смысле, что могут иметься и другие (не менее материалистичные) двигатели и помимо упомянутых сил.
Сам человек тоже является вполне материальным объектом, продуктом эволюции. Человеческий разум и мысли
Тезис о человеке, как продукте эволюции очень важен. Ведь эволюционный процесс редко совсем отбрасывает механизмы, в свое время проявившие себя с лучшей стороны. Когда появляются новые, более продвинутые, старые вовсе не исчезают бесследно, а просто уходят вглубь и существуют там в латентном состоянии. При случае они вполне могут всплыть. Образно говоря, новое пишется поверх старого.
Поэтому, рассматривая мотивы экономической деятельности человека, необходимо учитывать сразу несколько вещей:
— Инстинкты и врожденные поведенческие программы, доставшиеся нам от всей вертикали наших прямых предков.
— Инстинкты и врожденные поведенческие программы ископаемых гоминид наших прямых ближайших предков.
— Врожденные поведенческие программы, выработанные за время существования собственно человека.
— Приобретенные (воспитанные) поведенческие программы.
По видовой норме человека разумного приоритет имеют именно последние. Это наше эволюционное ноу-хау. Человеку нет необходимости ждать тысячи поколений пока удачные модели поведения закрепятся на генетическом уровне. В быстроменяющемся мире это важный плюс, который и позволил человеку расселиться в самых разных местах планеты и создать цивилизацию (вторую природу). Программирование (социализация) происходит в процессе общения с другими людьми. Врожденные поведенческие программы и инстинкты, которые входят в противоречие с действующей в конкретном социуме матрицей приобретенных программ блокируются.
Степень этой блокировки отдельный вопрос. Вещь это сугубо индивидуальная. Опыт показывает, что у некоторых людей таким образом можно заблокировать даже инстинкты самосохранения и продолжения рода. А другие малейшее напоминание о морали, традициях и законе воспринимают как личное оскорбление. Для их вразумления приходится создавать специальные механизмы вроде пенитенциарной системы.
На заре перестройки было модно рассуждать об естественных устремлениях человека и сравнивать его поведение с обезьянами. Особенно часто ссылались на работы этологов исследующих групповые стереотипы поведения приматов.
К примеру, был такой эксперимент. Обезьян научили качать рычаг (за это им выдавали жетоны). Жетоны можно было отоварить в автомате (с прозрачными боксами) на еду.
Подопытные быстро разделились на три группы:
— Работяги, которые собственно и зарабатывали жетоны своим горбом.
— Братки, которые отбирали жетоны у работяг. Кстати быстро сообразили, что выгоднее отбирать именно жетоны, а не полученную в автомате еду (ее охранять труднее).
— Халявщики, которые клянчили жетоны у автомата, принимая умильные позы.
Первое
И вывод: мол, это и есть точная модель нашей экономической жизни. Недалеко значит, мы ушли от волосатых, а капитализм получается самое естественное устройство человеческого общества. Только надо создать механизмы, не позволяющие шарить ночью в чужом рту (государство — ночной сторож) и все будет тип-топ.
Забавно! Если продолжить эту модель то получается, что работяги остались работягами, братки трансформировались в авторитарных правителей и бандитов, а бизнесмены, менеджеры, адвокаты, священники, журналисты и прочие видимо ведут свою родословную от халявщиков.
Но если серьезно, то приведенная модель явно не полная. К примеру, никто из доминантных особей не додумался заставить работяг качать рычаги по 14 часов в день, выдавая им за труды один жетон из десятка заработанных. Или давать жетоны в рост, или обменивать полученные в автомате продукты на свежих самок в соседнем вольере, или сакрализировать все эти вещи.
Нет, это уже чисто человеческие изобретения. Думаю, что при всем старании экспериментаторов им не удалось бы обучить подопытных обезьян таким штукам.
Необходимо отделить мух от котлет, то есть врожденные поведенческие программы, которые продолжают у нас действовать и приобретенные в процессе уже социальной эволюции.
Сделать это не так просто. Прямое сравнение с высшими приматами не проходит, ибо они не являются нашими прямыми предками. Нельзя с уверенностью сказать, какими точно были у них стереотипы группового поведения. Но для грубой прикидки сойдет. Кроме того, можно понаблюдать за человеческими особями еще не успевшими пройти социализацию, то есть за детьми. Это тоже дает массу интересной информации о врожденных программах. Итак:
Собственность
Врожденное понятие о личной собственности (и ее защите) у человека, несомненно, присутствует. Да и не только у человека. Трудно найти животное, которому бы понравилось, что у него вырывают кусок изо рта. Но объективно размер этой собственности у наших обезьяноподобных предков, несомненно, был ограничен возможностью удержать ее в лапах или защечных мешках. Иметь и защищать нечто большее, было просто бессмысленно, а значит и соответствующих врожденных программ на это счет не имеется. Вступление же в собственность должно было происходить по упрощенным формулам: первый нашел мое (для равных по статусу), было ваше стало наше (при разнице в статусе).
Отдельный вопрос- защита личного жилья (гнезда). Эта программа была и остается в действии.
Что же касается понятия коллективной собственности, то у обезьян оно присутствует только в зачаточном состоянии, распространяется только на совместную охотничью добычу и особой роли не играет (за редкостью охоты и весьма ограниченными ее результатами). Единственное исключение защита общей территории и находящихся на ней угодий от посягательства со стороны конкурирующих стай. Эта программа, несомненно, имеет место быть.