Пучина
Шрифт:
— Да, я увренъ, что никогда не станетъ, — твердымъ голосомъ сказалъ Александръ, перебивая ее, и заторопился ухать.
Онъ вышелъ изъ дома Терещенко, нанялъ извозчика и сказалъ ему, куда хать. Черезъ четверть часа онъ уже звонилъ у дверей съ мдной дощечкой, на которой значилось: «Николай Петровичъ Огородниковъ».
— Баринъ у себя? — спросилъ
— У себя, ваше благородіе, — отвтилъ денщикъ.
— Доложи…
Прибыльскій передалъ ему свою визитную карточку со словами: «передай барину». Денщикъ ушелъ и черезъ минуту попросилъ гостя въ гостиную. Навстрчу Прибыльному уже шелъ изъ кабинета, застегивая на ходу сюртукъ, Огородниковъ. Онъ былъ все тмъ же немного мшковатымъ, широкимъ въ кости человкомъ съ добродушной улыбкой на румяномъ лиц. Въ сосдней комнат слышался дтскій смхъ.
— Вы, конечно, догадываетесь, зачмъ я пріхалъ къ вамъ? — сухо спросилъ Прибыльскій.
— Нтъ, — отвтилъ Огородниковъ, улыбаясь. — Но…
— Вчера вы изволили снова вспомнить обо мн и повторить ту же пошлость про меня, за которую вы уже были однажды биты. Я сначала хотлъ васъ вызвать за это на дуэль.
— Позвольте, батенька, позвольте, — началъ Огородниковъ добродушно.
Прибыльскій не далъ ему кончить начатой фразы и продолжалъ тмъ же невозмутимымъ тономъ:
— Но думаю, что, вы, какъ трусъ, отказались бы отъ дуэли, и потому я счелъ нужнымъ прежде всего снова надлить васъ пощечинами…
Огородниковъ, попробовалъ еще разъ прервать его, но попытка была тщетной, а вмст съ послдней фразой раздалась звонкая пощечина.
— Негодяй! — крикнулъ Огородниковъ и, въ свою очередь, размахнулся рукой.
Прибыльскій грубо отбросилъ его отъ себя, ударивъ кулакомъ въ грудь, и проговорилъ:
— Теперь, надюсь, вы будете драться!
И, усмхаясь, прибавилъ:
— Или обратитесь къ суду?
Онъ швырнулъ на столъ свою визитную карточку и вышелъ…
Спустя нсколько дней посл этой
XI
— Скажите, вы вызвали на дуэль Огородникова или онъ вызвалъ васъ? — спрашивали на судебномъ слдствія Александра Прибыльскаго.
— Вызвалъ меня онъ, но я принудилъ его къ этому, надававъ ему пощечинъ, — отвтилъ спокойно подсудимый.
— За что вы избили его?
— Онъ глумился надо мною и желалъ выставить меня въ смшномъ вид, а я не изъ тхъ, кого можно рядить въ шутовскіе колпаки.
— Вы сочли нужнымъ побить его за это?
— Я счелъ нужнымъ убить его за это. Побилъ я его только для того, чтобы онъ не отказался отъ дуэли. Другого выхода я не видлъ, такъ какъ битъ онъ уже былъ однажды мною за т же самыя пошлости.
— Значитъ, вы шли на дуэль съ непремннымъ ршеніемъ убить противника?
— Да, потому что иначе я не могъ оградить себя отъ пошлостей этого человка.
— Вы цлились прямо въ сердце противника?
— Да, — отвтилъ Прибыльскій.
И, смотря строго на допрашивавшихъ его людей, онъ повторилъ то, что уже разъ сказалъ мн:
— И въ другой разъ при подобныхъ обстоятельствахъ я сдлалъ бы то же. Я не хамъ и не овца.
Онъ произнесъ это спокойно, даже не вспомнивъ, повидимому, что онъ совершилъ убійство и лишилъ мужа молодую женщину и отца малолтнихъ дтей, — совершилъ это только изъ-за того, чтобы не быть боле предметомъ, въ сущности, невинныхъ шутокъ.
Нкоторые говорили о поступк Прибыльскаго съ негодованіемъ, но большинство возводило Прибыльскаго чуть не въ героя, удивлялось этому «сильному характеру». Во всякомъ случа о немъ «говорили», и онъ съ жадностью собиралъ свднія обо всхъ этихъ толкахъ, очень довольный тмъ, что имъ занимаются въ обществ…
1886