Пулевое многоточие

Макеев Алексей Викторович

– Вы постойте пока тут в сторонке, а я схожу гляну. Не хотелось бы, чтобы из-за одного идиота сорвалась такая затея. Только никуда не уходите. Я мигом.

Он исчез.

Минут через пять забеспокоился уже Гуров:

– Ну, Стас, похоже, нас с тобой сегодня кинули по полной программе! По-моему, уже можно возвращаться в гостиницу. Провели нас, старых дураков! Ну, устрою я теперь Реброву!

Крячко почесал в затылке.

– А знаешь, давай еще немного подождем! – предложил он. – В конце концов, над нами не каплет. Может, еще не кинули? Лично у меня почему-то нет ощущения, что нас кинули. Все-таки кидают, чтобы извлечь выгоду, правильно? А какую выгоду извлек

из нас этот Змей? Использовал как группу прикрытия? Так, по-моему, она ему не требовалась, да он и понадежней сообщников мог найти, чем мы с тобой. Он даже имен наших не спросил. Я понимаю, что у него есть что-то такое на уме, но сомневаюсь, что это и есть его цель – бросить нас здесь, на вонючей улице. Как-то мелко, не находишь?

– Я нахожу, – буркнул Гуров. – Я вообще нахожу всю эту затею отвратительной и бессмысленной. Я виноват! Понадеялся на Реброва, ввязался в авантюру…

– Это еще не авантюра, – заметил Крячко. – Подумаешь, один мошенник навешал другому по физиономии! Согласен, зрелище неаппетитное, но мы-то здесь при чем? Он и без нас ему нащелкал бы! Мы же неофициально сотрудничаем с этим Змеем. Считай, что мы пока вроде Быкова – частные детективы – и в события активно не вмешиваемся.

– Вот это меня больше всего и злит, – сказал Гуров. – Что мы болтаемся, как дерьмо в проруби. Слушаем какого-то проходимца, выполняем его условия!.. Стыдно, в конце концов!

– Пепла только не хватает, – заметил Крячко.

– Какого пепла? – не понял Гуров.

– Которым голову посыпают, – невинным тоном пояснил Крячко. – Но можно заменить пылью – ее-то здесь предостаточно! Не понимаю, из-за чего ты переживаешь? Переживать надо из-за того, что уже вторая половина дня, а мы еще не обедали! Вот где трагедия!

– Брось трепаться! – перебил его Гуров. – Нашел время и повод!

– А что? Ты тоже не на производственном собрании – развел тут самокритику! Лучше подумай о том, что мы будем делать завтра, если не поймаем Дужкина! Вот это будет положение – хуже похмелья! Представь себе: опять жара, дефицит времени – и ни единой зацепки… Нет уж, я согласен на любое отклонение – хоть влево, хоть вправо, – лишь бы добраться до нужного нам человека. И тебе советую не заниматься чистоплюйством.

– В таком случае вперед! – разозлился Гуров. – Ты видел, в какой двор зашел Змей? Вот и двинули! Нечего ждать у моря погоды! Раз уж пошла такая пьянка, то режь последний огурец! Поснимают с нас погоны, эх!.. – Он в сердцах даже плюнул на дорогу.

Но Крячко был доволен. Он томился от бездействия, и любая заварушка, чреватая рукоприкладством, резко поднимала ему настроение. Он страшно переживал, что не принял участия в потасовке, которая случилась в подъезде «хрущобы», и теперь буквально рвался в бой. При этом он знал, что в глубине души и Гуров имеет авантюрную жилку, а при умелом подходе его тоже можно завести. И он не терпел бессмысленного ожидания.

Крячко действительно видел, в каком дворе скрылся Змей, и теперь уверенно направился к воротам. Они с Гуровым торопились. Времени и так было потеряно много.

Во дворе обнаружился покосившийся сарай и деревянный дом, выглядевший ненамного солиднее сарая. Во дворе висели рыбацкие снасти – то ли сохли, то ли были приготовлены к починке. На занятие хозяина указывала также чешуя, рассыпанная повсюду, и проволочные клетки, в которых вялилась рыба.

– Да, симпатичное местечко! – похвалил Крячко. – Не хватает только бочки с пивом, а то можно было бы хорошо посидеть. А что? По крайней мере, не было бы так обидно, если бы не нашли Дужкина!

– Как-то тихо здесь, – не

слушая его, сказал Гуров. – Слишком тихо, если учитывать, с какой целью мы все здесь собрались. Не нравится мне это!

Он озирался по сторонам, пытаясь понять, что его тревожит. Но ничего подозрительного вокруг вроде бы не было. Беспокоила именно тишина. Трудно назвать тихоней Змея, особенно когда он занимался поисками знакомых. Да и Ангел был далеко не ангелом. Почему же их визит сюда сопровождается такой тишиной? Неужели тут все нашли общий язык?

Возле дверей Гуров оттеснил Крячко и ступил через порог первым. В убогой прихожей, тоже увешанной рыбацкими сетями, тишина казалась совершенно невыносимой. В груди у Гурова образовалась свинцовая тяжесть, его мучило скверное предчувствие. Крячко тоже примолк. Несмотря на открытые двери, дом выглядел необитаемым. Это казалось невероятным.

– Куда они все попрятались? – пробормотал себе под нос Крячко и невольно полез под пиджак. Прикосновение к рифленой рукоятке «макарова» немного успокоило его.

Но все спокойствие улетучилось, едва они перешли с Гуровым из сеней в кухню, с которой начиналось жилище. Сразу напротив двери ярко светились два окна, и солнечные лучи, падавшие к порогу, почти театрально высвечивали огромную лужу крови, еще не успевшую впитаться в доски пола. Кровавые полосы тянулись также в сторону, куда-то за газовую печку. Дверь в соседнюю комнату была задернута ситцевой занавеской.

Гуров и Крячко достали оружие одновременно. Крячко взял на прицел дверь, а Гуров, осторожно перешагнув через лужу, вышел на середину кухни. Сначала он увидел валяющийся у стены багор с железным наконечником, также перемазанный кровью, а затем в углу за печкой – лежащего человека, в котором по общему облику признал Змея.

Лицо Змея рассмотреть было невозможно. Оно было вдрызг разбито, размозжено – очевидно, тем самым багром, что валялся рядом. «А встретили его в этом доме более чем нелюбезно, – подумал Гуров. – Ангел все-таки отомстил. Но кто бы мог подумать, что он такой кровожадный? Там, где мы его увидели в первый раз, он казался ягненком. Хотя человек, таскающий в кармане пистолет, должен настораживать с самого начала. А вот Змей допустил легкомыслие и за это поплатился. Похоже, жизнью».

Но Змей был жив. Из кровавой каши, которая теперь обозначала у него лицо, вдруг, будто два белесых пузыря, выкатились глаза. Взгляд был мутный, но осмысленный. Змей тоже узнал Гурова. Невероятным усилием он поднял руку и приложил палец к тому месту, где у него должны были быть губы. Он призывал Гурова быть осторожнее. Потом скосил глаза в сторону двери, закрытой занавеской.

Гуров и сам догадывался, что за этой дверью их с Крячко ожидает сюрприз, но тут рука Змея медленно опустилась, и большой палец недвусмысленно указал куда-то вниз. «Подполье! – догадался Гуров. – Неужели эти идиоты полагают, что могут спрятаться от нас в подвале? Или здесь есть подземный ход? Да ну, бред какой-то!»

Он решительно отдернул занавеску. Огромный косматый мужик, похожий на медведя, вывалился на него из темной комнаты и молча нанес удар огромной ручищей.

Гурова уже столько раз били за последние дни, что это его здорово утомило. А получать удар от такого громилы вообще не входило в его планы. Это было все равно что получить затрещину от экскаватора. Хорошо, что у хозяина не оказалось в доме запасного багра. У Гурова даже мороз прошел по спине, когда он представил этот багор, опускающийся ему на голову. Одним словом, он успел увернуться, а Крячко, который следил за каждым движением в комнате, не раздумывая, выстрелил.