Пульс
Шрифт:
Кстати, он был теперь в повседневной синей офицерской форме флота Этериниума. Длиннополый китель, белая футболка в распахе лацканов.
— Оно реально существует? — хрипло спросил Артём.
— Скажем так, вы очень хорошо уловили суть реального места, — ответил мужчина. — Моя коллега, из того Веера, энергию которого вы и ухватили, была впечатлена.
— Вот как, — пробормотал Артём. — Рад, рад.
Он снова оглядел каюту. Они находились в той части, где был рабочий кабинет. Сколько раз он бывал здесь в воображении. Этот серый
— Собственно, давайте начнём, — произнес демиург, приглашая присесть в одну из четырёх кресел гостевой зоны.
Кресла большие, массивные, уверенно тяжёлые. Коричневая кожа, высокая спинка. Посередине между креслами может выехать столик.
Артём присел в кресло. Он не удержался и сел в то, которое, в его романе, любил занимать Фертон. Лицом к той самой проекции за рабочим столом.
— Артём, — заговорил собеседник, обращая внимание на себя. — Тот бой, в котором вы чуть не погибли. На самом деле, вы должны были погибнуть.
Артём сглотнул. В груди поселился неприятный колющий холод.
— И… почему я не погиб? — сиплым голосом спросил он.
— Потому что вы не захотели, — ответил мужчина. — И это ключ к тому, почему вы оказались здесь.
— И почему? — спросил Артём.
Кстати, он только сейчас заметил, что на нём точно такая же синяя форма, как на собеседнике. А до того он был в разгрузке, со Стечкиным в кобуре. В карманах впереди магазины к автомату. Черная «горка». То есть именно в том, в чём был в тот злополучный мартовский день в 2002 году, который круто поменял его жизнь.
«Вы должны были погибнуть».
— Каждая душа в своём развитии по задумке, должна прийти в это состояние, — ответил демиург. — Когда мир, в котором она находится, становится для неё слишком простым. Когда душа может силой воли поменять выбранную при рождении судьбу.
— Как это, выбранную при рождении? — спросил Артём.
— Ну, Артём Андреевич, — укоризненно ответил мужчина. — Я говорю ровно на том уровне, который доступен вам для понимания. Да, именно так. Душа, перерождаясь, выбирает себе судьбу. Тех людей, места или обстоятельства, которые она должна непременно пройти. Ключевые точки.
— И это что, я должен был погибнуть? — уточнил Артём.
— Верно, — кивнул мужчина. — Ваша судьба имела линию до того дня. А далее вы должны были родиться в другом мире Веера. Но вы не захотели заканчивать линию. И прожили еще шестнадцать лет в том же мире.
У Артёма в мыслях промелькнули картинки. Вот его загружают в вертолёт. Госпиталь. Ампутация правой ступни. На левой руке оторвало три пальца, остались большой и каким-то чудом уцелел мизинец. Год на костылях, а потом долго и мучительно он учился ходить на протезе. А дальше… Восемь лет мыканий. А затем то, что было хобби, вдруг стало основной работой.
—
— Разумеется, — спокойно ответил демиург.
— И как?
— Вам это действительно интересно? — удивился мужчина. — А! Вы же писатель. Вам нужно знать концовку. Осколок в вашей голове помните? Вам стало нехорошо. Контузии тем и страшны, что их последствия могут сработать гораздо позже. Вы упали и ударились головой. Как раз тем местом. Мгновенная смерть.
У Артёма опять пробежали картинки. Он сидит на крыльце своего дома в деревне. Резко заболела голова, в глазах потемнело.
— Банальный финал, — вырвалось у него.
— Не соглашусь, — заметил демиург. — Вы должны были умереть в том бою. Потом в госпитале, когда вам пытались осколок из головы вытащить. И вы даже умерли ненадолго, но всё равно выкарабкались. Ваша жизнь, Артём Андреевич, как то кино, про смерть. Многого вы просто не заметили, но вы должны были, например, умереть в своём доме от угарного газа, но раз вы в ту ночь писали, то почувствовали, что голова закружилась и вовремя вышли. Вы, Артём, умерли бы гораздо раньше, если бы не стали писать. Запершись в своём доме, например, вы избежали массы вероятностей. А как только перестали писать, судьба сработала.
— А как тогда до этого… — начал было Артём.
— Предлагаю не останавливаться на мелочах, — твердо произнес мужчина. — Если коротко. Воля способна сильно изменить судьбу. Но не отменить. Заметьте, осколок. Он должен был вас убить еще тогда. Но сначала вы искривили линию, потом стали её энергию активно сбрасывать в свои работы. Тем самым, вы как бы исключили себя из вашего мира, фактически временно умерли. Такой вот парадокс. Но тем и интересны души, типа вашей.
— А какая она у меня?
— Ключевая, — ответил демиург. — Или, если по-другому, поворотная. Главная. Одна из тех, кто имеет достаточно энергии, чтобы тянуть основные линии мира.
— Простите, но это звучит, как в дешёвом комиксе, — заметил Артём.
— Вам, писателям, не угодить! — рассмеялся демиург. — Но, Артём. Вы же, когда писали, тоже выбирали, кто будет главным героем, а кто второстепенными или вообще массовкой. Главные герои не всегда сначала что-то значат, но непременно начинают это делать. Так и с миром. Должны быть главные линии. А те, кто их тянет, должны обладать специфическими качествами.
— И какое качество у меня специфическое? — криво усмехнулся Артём.
— Будет специфическое, — поправил мужчина. — Помните, я говорил, что вы должны были родиться в другом мире?
Артём кивнул.
— Так вот, — продолжил демиург. — Раз вы на рождение не явились, в тело ребенка попала другая душа. Одна из тех, кто прервали свою линию… досрочно. У них что-то типа автоматического поиска. И раз в положенный срок не появились вы, туда попала именно такая душа. И дотянула положенный ей срок в вашем теле. А теперь вспомните, почему вы вдруг расхотели писать?