Пуля без комментариев
Шрифт:
– Американец, кто же еще.
– Он-то американец, слов нет, на свет появился в Балтиморе, а вот папаша его родом из Западной Украины. До того как натурализоваться, его звали не Мик Савенкофф, а Микола Савенко. Я знал старика Мика – редкая сволочь. В каждом он видел агента НКВД и всю жизнь никому не доверял. Сына к управлению компанией допустил только в середине восьмидесятых годов, незадолго до своей смерти.
– Забавный был старичок? – Джон уже в который раз поймал на себе любопытный взгляд парнишки, сидящего за соседним столиком.
«В России уже год как победила демократия, а иностранцы все еще в диковинку, – отметил оператор. –
Режиссер отпил пива прямо из бутылки и продолжил:
– Во время войны Микола Савенко служил в СС, воевал против русских в составе дивизии «Галичина». После разгрома Гитлера он каким-то чудом перебрался в английскую зону оккупации, подделал документы и оказался вначале в Канаде, а потом в Балтиморе. С помощью украинской диаспоры устроился на работу в крупный универмаг, поднакопил деньжат и открыл свое дело. Году так в семидесятом он основал «Балтиморскую телевизионную компанию» – БТК. До самого последнего вздоха старик опасался, что его разоблачат и выдадут русским. К чему я тебе это все рассказываю? Наш нынешний босс воспитан в семье, где царил культ ненависти к русским и коммунистам. – Бузмен поставил пустую бутылку на столик перед собой.
Мужчина, проходивший мимо, ловко смахнул ее со стола, спрятал в сумку и пошел делать новый круг в поисках освободившейся стеклопосуды.
– Сервис! – Флейк усмехнулся. – Русские идут по правильному пути.
– Так на чем я остановился? – спросил режиссер. – Ах да, на семействе Савенкофф. Так вот, в конце восьмидесятых годов наш босс Ив получил солидный гранд от Фонда развития демократии на освещение перестройки в Советском Союзе. На эти деньги он открыл два корреспондентских пункта и взялся за дело. До поры до времени все репортажи из СССР были пресными и малопонятными для американского обывателя. Инвесторы уже подумывали о сворачивании программы, но тут грянул прошлогодний путч, и дела пошли на лад. Целый год мы снимали сливки с августовской революции, но всему хорошему приходит конец! В Москве утвердился Ельцин, коммунисты попрятались по щелям. Наступила эпоха первоначального накопления капитала, или, проще говоря, тотального воровства. Разграблением национального достояния американскую публику не удивишь. Инвесторы снова заговорили о закрытии корреспондентских пунктов в России. Был бы Ив Савенкофф обычным бизнесменом, он так бы и поступил. Финансовой отдачи с наших репортажей в БТК нет никакой, даже реклама не помогает свести концы с концами. Но наш Ив не простой бизнесмен, а ярый русофоб и антикоммунист. Он не может закрыть московский офис и лишить себя возможности лишний раз облить грязью Россию. Чтобы как-то выкрутиться из положения, на прошлой неделе Ив собрал совет директоров БТК и поставил задачу осветить события в России с нового, неожиданного для всех ракурса.
– Если новостей нет, то их надо выдумать, – догадался Флейк.
– Примерно так. Только не выдумать, а создать. Совет директоров решил сыграть на противостоянии коммунистов и демократов в Сибири.
– Чушь! – возразил оператор. – Я живу в России недолго, но успел познакомиться с ребятами из Си-эн-эн. Во время августовского путча их бригада была в Сибири. Они своими глазами видели, как за Уралом отнеслись к мятежу ГКЧП и его разгрому. Том, в разгар московских событий сибирякам было наплевать на противостояние в столице. Прошел год. Ты думаешь, что-то изменилось?
– Год назад в России не было состоятельных
– На что ты намекаешь? – не понял оператор.
– Не всем нынешним богатеям достался кусок государственного пирога. Кому-то пришлось просить кредиты на Западе. В городе, куда мы летим, главный олигарх по уши в долгах перед нашими банками и ради отсрочки выплаты по кредитам пойдет на все, на любую провокацию.
– Этого только не хватало! – возмутился Флейк.
Ему совершенно не хотелось участвовать в освещении уличных беспорядков. Подставлять свою голову под град камней революционеров или милицейские дубинки? Нет, увольте, господа! Собственное здоровье намного важнее любого вознаграждения.
– Джон, не трепещи крыльями раньше времени! – успокоил коллегу режиссер. – Никто не собирается делать революцию с баррикадами и перестрелками. Акция, которую задумал провести Ив Савенкофф, будет бескровной, но резонансной. Сюжет вкратце таков. Далекая загадочная Сибирь. Пока народ наслаждается вновь обретенной свободой и обилием товаров на рынке, заговорщики-коммунисты готовят переворот. Чтобы открыть людям глаза на их происки, группа демократически настроенных бизнесменов сносит памятник Ленину, воздвигнутый когда-то на главной площади областного центра.
– Том, а кто этот монумент сносить будет? – осведомился Флейк. – Это в Москве, в горячке, памятник Дзержинскому демонтировали, а в Сибири…
– Джон, политика не наше дело. Мы телевизионщики. Наша задача – снять красивую картинку и подать ее американскому зрителю в соответствующей упаковке. Кто и как будет сносить вождя с пьедестала, нас не касается.
– Все это понятно, но у меня есть один вопрос. А вдруг коммунисты встанут горой за своего кумира? Тогда как? Мне с видеокамерой на плече от разъяренных большевиков убегать неохота.
– В совете директоров все продумали. У нас есть два сценария. Ни по одному из них тебе лично в толпу лезть не надо будет. С нашей корреспонденткой в народ пойдет другой оператор, а ты займешься съемками общего плана… – договорить режиссер не успел.
К их столику подошел мужчина лет пятидесяти, добротно, но неброско одетый. С первого взгляда Флейк узнал в нем соотечественника, совсем недавно приехавшего в Россию.
– Привет, Том! – обратился он к Бузмену. – Подскажи, где здесь туалет? Ни указателей, ни черта нет. Не аэропорт, а лабиринт какой-то.
– В другом конце терминала есть платный туалет, а общий, бесплатный, тут недалеко. Но туда я тебе ходить не советую. Гадюшник, грязи по колено.
– Хорошо, прогуляюсь до платного.
После его ухода оператор спросил:
– Кто этот хам? Его в детстве мама не учила, что надо здороваться при встрече?
– Это Дик Янг, представитель балтиморских деловых кругов. У него с собой есть волшебная палочка, конфиденциальное письмо от наших банкиров тому человеку, который организует снос памятника.
– Кто же этот смельчак? Почему он не побоится поднять руку на священную статую?
– Некто Анатолий Лотенко, председатель Союза предпринимателей Западной Сибири. Демократ до мозга костей, но не это главное. Наши банкиры крепко держат его за яйца, так что Лотенко выполнит любые их указания.
К американцам подошла цыганка с младенцем на руках, что-то сказала по-русски. Флейк полез в карман за кошельком, но режиссер остановил его.
– Даже не вздумай! – предостерег он. – Если ты дашь цыганке хоть рубль, она от нас до самой посадки в самолет не отстанет.