Пуля с Кавказа

14 мая 1885 года коллежский асессор Лыков пришёл на службу в Департамент полиции, но до своего места добраться не успел. Курьер из канцелярии передал ему приказание вице-директора Благово – немедленно явиться к нему. Пожав молодецкими плечами – и без того ежедневно в десять часов утра он пивал у начальника и учителя чай – Алексей отправился на второй этаж. Что ещё за срочность такая?

Вице-директор встретил его притворно сердито:

– Ишь, выучился службой манкировать! Десять минут тебя уже жду.

– И напрасно гневаться изволите, – ответил Лыков, фамильярно усаживаясь на стул. – Опоздал я всего на четыре минуты, и по уважительной причине. Разве от них оторвёшься? Вцепились все трое, и

Полтора года назад Алексей женился, наконец, на своей давней любви, Вареньке Нефедьевой. Спустя положенный срок у счастливых молодожёнов родились близнецы, два мальчика. Именным указом императора им была присвоена фамилия Лыковы-Нефедьевы. Заповедное имение, являющееся до сей поры выморочным [1] , было передано им в совместную собственность, а Лыков назначен опекуном. Сенат три месяца размышлял над таким необыкновенным случаем: как делить майоратное имение, ежели наследники его – близнецы. В порядке исключения установили равные права для обоих – авось, не подерутся. Теперь по утрам плечистого папашу провожали на службу красавица-жена и пара крепких карапузов. От таких, действительно, быстро не оторвёшься…

– Чай уже пил?

– На ваш рассчитывал. А вы вон ногами топаете, придираетесь к маленькому человеку.

– В гостях изопьешь. Ежели дадут. Едем в Военное министерство, прямо сейчас.

– А барона Витьку там увидим?

– Увидим. И вообще: чего это ты расселся перед камергером? Ох, распустил я кадр…

Через полчаса на Адмиралтейской набережной, 12 состоялось секретное совещание. Открыл его генерал-адъютант Обручев, начальник Главного штаба и председатель Военно-Учёного комитета [2] . Присутствовали: директор канцелярии ВУК генерал-майор Енгалычев, подполковник Таубе, действительный статский советник Благово и коллежский асессор Лыков.

– Итак, господа, – начал сиплым голосом Обручев, – мы собрали сегодня два министерства: военное и внутренних дел. Это потому, что задача у нас такая, она находится на стыке полномочий. Надо прикрыть шайку абрека Малдая. Местная власть не может справиться с ней вот уже три года; им требуется помощь. Сия операция – для Департамента полиции (короткий кивок в сторону гостей). Однако в окружении Малдая состоит эмиссар турецкой разведки. Источники называют его «старик в жёлтой чалме»; имя нам неизвестно. Старик заправляет всем в шайке и является её негласным вожаком; абрек фактически подставное лицо. И это знаменитый Малдай из Бахикли! Что же за старик такой? Абречество для него, видимо, лишь прикрытие, а занимается он шпионством. А это уже относится к ведению нашего министерства, точнее, Военно-Учёного комитета.

Обручев перевёл дух, оглядел своих собеседников, долее всех задержал взгляд на Лыкове.

– Алексей Николаевич, вы ведь уже бывали на Кавказе ранее?

– Так точно, ваше высокопревосходительство. Сначала воевал с турками, а после излечения от ранения ловил абреков в Андии [3] и Ичкерии. Кроме того, дважды с Летучим отрядом Департамента полиции вычищал Пятигорск.

– Ну вот, значит, места эти вам знакомы. А напомните, когда вы с бароном фон Таубе последний раз взаимодействовали?

– Хм… В феврале 1881 года в Нижнем Новгороде. Предотвратили покушение на покойного государя.

– Готовы отправиться с ним в Дагестан в составе нашего отряда?

– С бароном Таубе – хоть к чёрту в пасть, ваше высокопревосходительство.

Генерал-адъютант удовлетворённо кивнул:

– Тогда договорились. Как вы знаете, Дагестанская область выведена из гражданского управления и подчинена Военному министерству. Поэтому начальником отряда назначается подполковник барон фон Таубе. Коллежский асессор Лыков утверждён его помощником. Секретный приказ о вашей командировке, Алексей Николаевич, уже согласован с министром внутренних дел, и вчера подписан военным министром. Вот, ознакомьтесь.

Благово вместо Лыкова принял приказ из рук генерала и принялся внимательно его изучать.

– Какая вооружённая сила будет включена в отряд? – спросил Алексей.

– Взвод казаков с урядником, плюсом два горца в качестве проводников, – ответил Енгалычев. – Представитель от начальника Дагестанской области. И офицер разведочного отделения штаба Кавказского военного округа. Он абадзех, сирота, усыновлённый русским семейством. Зовут Даур-Гирей. Он по службе хорошо осведомлён о положении дел в Дагестане, и станет вам незаменимым сотрудником.

– Абадзех? Годится, – откомментировал Лыков. – Самая достойная на Кавказе народность.

– Старик в жёлтой чалме – что о нём известно? – вступил в разговор Благово. Военные, точно по команде, все разом скривились.

– Толком ничего, – буркнул Таубе. – Одни лишь слухи.

– Давайте слухи.

– Судя по всему, старик долго жил в Турции и занимал там серьёзные должности. Абреки называют его «сартип».

– Полковник – пояснил Лыков Павлу Афанасьевичу.

– Появился дедушка в горах неведомо откуда, примерно в то же время, что и Малдай.

– Мы, навроде, эту птицу уже ловили? – опять вмешался Лыков. – Я самолично за ним гонялся, правда, поймали его другие.

– Так точно. Малдай из Бахикли – это такое село в Андии – впервые выступил против нас ещё в 1860 году, во время восстания в Северном Дагестане. Генерал Евдокимов бунт подавил, аул сжёг, а нашего приятеля сослал в Вологодскую губернию. В 1877 году, при начале турецкой войны, Чечня и Дагестан опять взбунтовались. Горцы, подстрекаемые турецкими эмиссарами, желали ударить в спину русской армии, которая резалась под Карсом и Кобулетом. Малдай к тому времени уже отбыл ссылку, вернулся и снова возглавил одну из шаек. Нам было тогда не до повстанцев, и они успели поэтому достичь значительных успехов. Но, покончив с турками, армия обернулась к бунтовщикам и быстро всех передушила. Как раз тогда, Алексей, ты и гонялся за Малдаем Бахиклисским. А поймал его знаменитый теперь Комаров, тогда ещё полковник. Злодей поехал на этот раз в Тобольскую губернию. При коронации 1883 года государь даровал амнистию всем ссыльным повстанцам, и вот результат: Малдай снова в горах… Теперь он абрек, верховодит шайкой из тридцати головолрезов, и состоит на довольствии у турецкой разведки.

Раздосадованный подполковник замолчал. Поскольку его слова прозвучали, как косвенная критика действий государя, в разговоре возникла неловкая пауза. Через минуту Таубе продолжил:

– Но дело не в этом неуёмном чеченце, а в старике, что стоит за ним. Абрека, в конце концов, можно просто застрелить. А вот сартип в жёлтой чалме… Вы помните, кому полагалась такая при Шамиле?

– Ну, ты спросил, – развёл руками Лыков. – Шамиля взяли в плен, когда мне стукнуло два годика.

– В Имамате [4] жёлтые чалмы полагались наибам, – неожиданно пояснил Благово.