Пуля в подарок
Шрифт:
– Когда?
– Да вчера вечером… Говорит: надо бы нашему дорогому Тарасову позвонить, только не хочется ему отдых портить. И лицо суровое-суровое…
Артем хмыкнул и прошел в калитку. Сначала к бате – или к себе?
Мимо бодро протопал второй взвод в полном боевом снаряжении, груженный зелеными трубами гранатометов. Старший лейтенант Плужко деловито отмахивал рукой, идя рядом со строем, и его пшеничные усы по-кошачьи топорщились. Он кивнул Тарасову и дружески подмигнул из-под «сферы» [2] . Бойцы направлялись на полигон.
2
«Сфера» –
Нет, все-таки сперва к бате…
У штаба, свесив ноги из кабины, курил водитель штабного «газика». Он посмотрел сквозь Артема и отвернулся, выпустив клуб дыма.
– Комбат у себя? – окликнул Тарасов торопливого толстого прапорщика с папкой под мышкой.
– Да, товарищ капитан, – на бегу осклабился тот. – Ему уже доложили с КПП.
– Разрешите, товарищ полковник? – Артем сунулся в кабинет. – Капитан Тарасов прибыл для дальнейшего прохождения воинской службы…
Мезенцев криво усмехнулся и показал кулак; потом толстый командирский палец поманил Тарасова.
– Здорово… Ты в Ростове, говорят, отдыхал? – с порога поинтересовался Мезенцев.
– Так точно.
– Смотрим по телевизору новости, смотрим, – басовито протянул полковник, испытующе глядя на Тарасова. – Опасный город, говорят… Людей там стреляют почем зря… Ладно, про Ростов потом как-нибудь. Дело к тебе есть, Артем. Большое и серьезное. Я тебя хотел завтра из отпуска вызывать, а ты сам явился, как черт из духовки… Присаживайся.
Тарасов оглядел кабинет – ого! батя бронежилет недавно надевал: вон на диване валяется… с чего бы? – и приготовился слушать.
– Приказ Генштаба – сохранять особый режим секретности. Задание будете выполнять параллельно с другими спецслужбами… Деликатно, блин, выполнять! – начал с главного Мезенцев. – Заранее говорю: от выполнения основной части отказались крутые спецы ФСБ – они остаются в прикрытии и обеспечении… Знаешь, чем это пахнет, капитан?
Артем кивнул.
Лицо комбата просветлело: именно этого легкого, почти небрежного кивка он и ждал от своего офицера.
– Сейчас в стране мир, – продолжал Мезенцев, прохаживаясь по кабинету. – Поэтому пускать на объекты вертолеты, а по земле гнать танки мы не можем… Остается действовать по-нашенски.
Тарасов во все глаза глядел на сурового батю и радовался, что тот не лезет с расспросами. Догадался, небось, насчет Ростова, старый волчара…
– Собрался с мыслями? – спросил Мезенцев. – Вопросы? Пожелания? Предложения?
– Позвонить еще кое-кому осталось, – ответил Артем.
– Раньше не мог сообразить?.. Ладно, валяй, звони!
Полковник грузно поднялся, кивнул в сторону телефонного аппарата на столе и вышел из кабинета, прикрыв за собой дверь.
– Алька, здравствуй, – услышав ее голос в мобильном, сказал Артем. – Я вернулся из отпуска… Извини, но встретиться сегодня у нас не получится. Меня неожиданно руководство отозвало, так что я уже, считай, на работе.
– Да-а-а? – с неопределенной интонацией протянула девушка. – Бандитов ловить будешь?
– В общем, да… Срочно вызвали.
– Срочно так срочно… – проворчала Алька. – Будешь
И хулигански отключилась.
Вздохнув, Тарасов положил трубку. Пару минут до возвращения Мезенцева он провел, тупо уставясь в полированную поверхность стола. «Когда вернусь, надо будет на Альке срочно жениться, – думал он. – А то пропадет ведь в этом безумном городе ни за грош…» И ему почему-то представилась потускневшая Алька, торгующая женским бельем в «Новинском пассаже».
– Справился?
Вошедший полковник был по-прежнему собран и сдержан. В другое время от отпустил бы соленую армейскую шуточку, глядя на растерянное лицо своего офицера. Мезенцев оценил печальный вид офицера и не стал интересоваться его успехами на личном фронте. Образуется…
– Артем, поедешь на юг… догадался уже? Так вот – поедешь на юг. Только не в свой Ростов, а поглубже. Вот твое задание…
Полковник протянул Тарасову запечатанный конверт под сургучной печатью.
– У нас секретность в последнее время прихрамывает, так что вскроешь конверт уже в пункте предписания. По прочтении приступишь.
– Кто-нибудь еще командирован? – пряча конверт во внутренний карман куртки, поинтересовался Тарасов.
– Подберешь группу сам. Четыре человека – только сверхсрочники и прапорщики, понятное дело. Сегодня личный состав весь в расположении части, так что беготни за ними никакой не потребуется… Личные дела будешь смотреть?
– Нет. Я всех, кого надо, помню.
Мезенцев прошелся по кабинету, остановился у окна.
– Через час доложи, кого берешь – начштаба зафиксирует, командировку оформит…
– Сразу могу назвать: Михайлов, Мищенко, Кузнецов и Багратион… виноват, Чиковани, – перебил Артем.
Полковник кивнул, соглашаясь, и продолжал:
– Отправитесь порознь, в гражданской форме. Кто полетит до твоего Ростова, кто на поезде, кто на автобусе. Потом в Ханкалу – и далее согласно приказу…
«Выходит, не просто очень серьезное, а самое серьезное дело?» – вертелся на языке Артема неуместный вопрос, но он не стал его задавать. А оружие, снаряжение?..
– Оружие и снаряжение получите уже на месте, – угадав мысли Тарасова, сказал Мезенцев. – Придется обойтись минимумом – как в последнюю войну. Раций не получите: сейчас в эфире тихо, а значит, те, кому надо, эфир насквозь слушают…
Командир батальона замолчал: он явно сказал больше, чем следовало. Артем сделал вид, что ничего не услышал. А ведь фраза прозвучала важная: неспроста батя вторую чеченскую помянул…
– Ответы на остальные вопросы, я полагаю, в конверте? – поднялся Тарасов. – Разрешите идти, товарищ полковник?
– И последнее, – подумав, проговорил Мезенцев. – Возьми вот эту штучку…
Он сунул руку в ящик стола и протянул Артему старенький мобильник со стертыми клавишами.
– Спецсвязь, – пояснил полковник. – Говорить по нему нельзя. Отправляй эсэмэски: они через военный спутник связи пойдут, отследить невозможно. Код запомни: ноль-девять-ноль-пять-четыре-пять. Не ошибись – при наборе любых других цифр машинка мгновенно блокируется, так что сразу выбросить можно. Надеюсь, что не пригодится… Тебя, капитан, отправляем с большой надеждой, – витиевато закончил он. – Будь готов к тому, что в Ханкале тебе будут мешать. Свои будут мешать, заметь! Но такова реальность. Слишком много противоположных интересов столкнулись на Кавказе…