Пуля времени
Шрифт:
Перед ним стоит миловидная медсестра, а за ее плечами простирается длинный больничный коридор. Привычка все подмечать заставляет его мысленно сфотографировать помещение. Пересчитать по головам еще троих медицинских работников и количество кабинетов по обеим сторонам коридора – шесть справа и пять слева.
Одновременно капитан обращается в слух. Теперь отчетливо слышны крики рожениц за стенами и призывы тужиться. Профиль учреждения, в котором он проснулся, не оставляет сомнений – это родильный
– Продолжайте, – командует он, как будто проводит летучку в офисе, а девушка выступает с традиционным докладом о текущих показателях.
– Эээ… Вы ведь… не муж… – она заглядывает в папку, которую держит в руках, – Рогинской Светланы Анатольевны?..
– Не муж, – соглашается Бурлак, – лучший друг мужа, коллега, напарник, родная душа. Мне можно говорить все, что вы могли бы сказать Петру. Петр находится на специальном задании особой государственной важности. А я по мере сил прикрываю его здесь…
– Девочка, – вдруг выпаливает медсестра.
– Хм?
– У вашего друга родилась дочь! Девочка! Сказать рост и вес?
На секунду даже на усталое лицо Бурлака падает тень сентиментальности. Но он не оставляет ей никаких шансов. Оперативник резко встает, на ходу набирает на мобильном номер и отворачивается к окну.
– Алло, Петя, ну, поздравляю, да, родила… Большое дело… Не знаю… Сейчас спрошу.
Бурлак снова оборачивается к медсестре, которая уже успела немного полюбоваться его спортивной фигурой.
– Диктуйте… – требует он.
– А-а… Э-э… Рост пятьдесят три сантиметра. Вес три килограмма шестьсот граммов.
– Имя, – непонятно, к кому он обращается: то ли к собеседнику на другом конце провода, то ли к собеседнице напротив.
– Я не знаю… Родители должны знать… – Медсестра в замешательстве.
– Марина, – ничуть не смутившись, заявляет Бурлак. Вероятно, имя «подсказал» ему Петр. – Называйте ее Мариной.
– Хорошо, пусть будет Марина, – соглашается медсестра.
– И это… – Бурлак перекладывает телефон от одного уха к другому, – чтобы у Марины и Светы все здесь было по самому высшему уровню. Понятно? Я прослежу.
Медсестра кивает. А Бурлак продолжает разговор с Петром:
– Как у тебя дела там, брат? Норма? Ну, давай, схожу к Светке, отзвонюсь еще. Конец связи.
Опер заканчивает разговор и останавливает взгляд на медсестре. Настолько колючий и прямолинейный, что бедная девушка в буквальном смысле не находит себе места и, схватившись руками за лицо, убегает вдаль по коридору.
Бурлак задумчиво смотрит ей вслед. Нет, никаких особенных чувств в его профдеформированной душе она не всколыхнула. Подобрав с подлокотника потрепанный временем томик Гиляровского, он тоже удаляется по коридору.
Света еще слаба. Едва хватает сил,
Бурлак сидит на стуле у ее кровати. Такой же самоуверенный, как и прежде. Но молчаливый – все-таки он не знает, что в таких ситуациях принято говорить.
– Хоть бы цветов принес, что ли, – не без нежности в голосе «отчитывает» друга мужа новоиспеченная мать.
– Да, не подумал, – соглашается Юра. – Позже все сделаю.
– Хорошо-хорошо, я не в претензии… Маришка такая замечательная… Такая… ни на кого не похожая… Ты бы видел…
– Увижу еще. – Опер инстинктивно начинает вертеть книгу в руках.
– Эх… Ладно… Иди уже! Я и так тебя отрываю от важных дел.
– Не отрываешь. Что Петру передать?
Света задумывается. По лицу впервые проскальзывает легкая тень недовольства. Но женщина усилием воли разглаживает «морщинку».
– Что Петру передать? Передай, что мы ждем его здесь. Желательно с цветами. Хотя и без цветов пусть тоже приходит.
– Хорошо. Спасибо. – Юра поднимается и хочет уйти.
– Тебе спасибо!
Бурлак оборачивается. В глазах Светы стоят слезы. Она протягивает к нему руки:
– Иди сюда, дай я тебя хоть обниму напоследок!
Бурлак поддается. Хотя книга между ним и Светой мешает чересчур близкому сближению. Женщина улыбается сквозь слезы:
– Пока.
– Пока!
Опер уходит. А несколько женщин, которые все это время присутствовали в палате, начинают за глаза обсуждать гостя. Как не повезло Свете с мужем. И как мужу Светы повезло с другом…
Бурлак уже в одиночестве сидит посреди шестиметровой кухни. Обстановка давно требует ремонта. На мускулистых плечах хозяина – порванная майка чуть ли не прошлого века. Фоном старый телевизор сообщает последние известия.
Оборотень в погонах прятал в своей квартире несколько сотен миллионов рублей. Лихач на дорогой иномарке превысил скорость в несколько раз и в буквальном смысле взлетел, не заметив на дороге лежачего полицейского. Телефонные мошенники случайно дозвонились до настоящего оперативника…
Капитан доедает подгоревшую яичницу с видавшей виды сковородки, к гадалке не ходи – готовил себе сам. Пока жена за стенкой принимала душ.
А на столе, поверх книги, вибрирует телефон. Старой модели, почти кнопочный. Бросив взгляд на экран, Бурлак подносит мобильник к уху.
– Привет, ма… Да. Как обычно… Я всегда на работе. Ты же знаешь. Случилось что-то? Так я вроде на той неделе все поменял. Опять сломалась? Ну, завтра-послезавтра, не раньше… Две из трех-то горят? Ну, вот видишь. Нет, давай не сегодня. На «серьезно поговорить» нужно время. Все, давай. Спокойной ночи. Сладких снов.