Пунктир
Шрифт:
— Э-э-эй! Есть тут кто? — закричал он, но голос прозвучал приглушенно: то ли вокруг было не так уж много пространства, то ли все звуки съедал туман.
Никто не откликнулся.
Гатаноа разгребла камешки и села на землю, подобрав под себя хвост и подперев обе головы руками. Азатот пристроился рядом.
— Может, мы все-таки в городе, просто все ушли куда-нибудь? — он упорно не хотел признавать очевидное, это было слишком страшно. — Ты же помнишь дорогу: до красной будки и налево... Пойдем искать будку?
— Это не тот город и мы ничего не найдем, — откликнулась левая голова. Она сняла
— Что же нам делать? — жалобно проговорила правая голова, с белыми кисточками.
— Надо разыскать кого-нибудь и все узнать, — предложил Азатот.
— Ну да, мы уйдем, и когда нас придут искать, никого не найдут, — возразила левая голова, но правая засомневалась: — А если не придут?
— Как это «не придут»?! А родители? А наши учителя? Учитель Кроули нас здесь не оставит!
— Но откуда они узнают, где мы? Как нас найдут? Надо самим выбираться.
— Нет, надо ждать!
— Но мы можем заблудиться и погибнуть!
— А если будем сидеть на месте — умрем от голода!
Азатоту надоела их перепалка и он решил вмешаться:
— Слушайте, а когда вы деретесь, вы только кусаетесь, или еще бодаетесь?
— Какая глупость! — дуэтом возмутились головы, но спорить прекратили. Помолчав, правая призналась: — Пить хочется… а скоро и проголодаемся... Наверное, все-таки лучше идти.
— А чтобы нас нашли, оставим знак, — предложила левая.
Из сумочки, висевшей на поясе, Гатаноа вытащила черную блестящую авторучку.
— Ты, оказывается, воровка, — заметила правая голова. — Это же ручка Кроули.
— Я не украла, а взяла на память. Как и ты свой платочек.
— Неправда, мне его учитель Азирафель сам дал, когда я палец уколола!
Спор, готовый вновь вспыхнуть, погас сам собой: обе головы опустили глаза, чтобы следить за тем, что делают руки. Гатаноа нарисовала на оборотной стороне картонки рогатого человечка, затем человечка двухголового, обвела все контуры пожирнее, и повесила обрывок обратно на крюк.
— Вот теперь они точно поймут, что мы здесь были.
— А как они дальше нас искать станут? — правую голову продолжали одолевать сомнения. — Посмотри, на земле никаких следов не остается.
— Нас учит лучший демон в мире, — уверенно ответила левая. — Да-да, и лучший ангел, не начинай опять, пожалуйста. Они обязательно догадаются, как нас найти.
***
Азирафель в полной мере обладал такой обязательной для ангела чертой характера как терпение. Поэтому он после просьбы ждать звонка не поглядывал каждые пять минут на часы и не мерил шагами пол у стола с телефоном. Зачем ходить, когда можно сидеть? Что ангел и сделал, а затем в своем любимом кресле предался не менее любимому занятию — размышлению. Тем более, пищи для него хватало.
Визит Шуб-Ниггурата, конечно, встревожил его, но в то же время и обрадовал. В короткий срок заслужить доверие и любовь созданий из преисподней — за такое в Раю повышают в чине! Но прежде если не сожгут, так отрекутся, напомнил он сам себе и оставил тщеславные мысли. Надо сделать все, чтобы инферналыши нашлись как можно скорее, живыми и невредимыми — никак иначе порядочный
А как следует поступить порядочному ангелу, если разгневанные родители пожелают разобраться с ним, не дожидаясь окончания поисков? За спиной верного и заботливого трехголового ученика стояла огромная, неразличимая, и от того еще более пугающая община адских жителей. Азирафель, к сожалению, слишком хорошо знал, на что способна распаленная толпа смертных, и подозревал, что инферналы в этом смысле мало отличаются от людей. «Распни его!» — отозвалось в памяти эхо давнего вопля с переполненной площади. Нет, дорогие мои, я вам не Иисус, мысленно возмутился он, прикидывая, хватит ли у него сил укротить гнев родителей Азатота, Гатаноа и других. Определенно хватит. Подождите-ка, а не того ли самого добивалась от него Вельзевул? А вдруг она сама все это и подстроила?
Тут Азирафель впервые за время ожидания взглянул на часы: прошло пятнадцать минут. Как долго длятся в Аду разговоры начальства с подчиненными? Срочный вызов — вещь неприятная в любом ведомстве… И, главный вопрос: начались ли уже поиски детей?
Терпение терпением, но и воображение у ангела было развито превосходно, он моментально представил себе такие ужасы, что вскочил с места и в волнении принялся расхаживать перед столом.
Телефон на столе подпрыгнул и разразился оглушительным трезвоном. Это был Кроули — на все другие вызовы почтенный аппарат отзывался тихим и мелодичным звонком.
— В Чистилище? — потрясенно переспросил Азирафель. — Но как… Впрочем, неважно. Я должен участвовать в поисках. Куда мне прибыть? Нет, это и моя проблема тоже. Ну и что, я уже два раза побывал в Аду... Да, упрямый. Перестань меня запугивать, что я, демонов не видел?! Так-то лучше. Буду через пять минут.
Положив трубку, Азирафель бросился к огромному шкафу, где место находилось решительно всему, и вытянул из его глубины измятую брезентовую сумку на длинном ремне, с красным крестом на клапане. Ткань сильно потерлась на швах, крест выгорел до бледно-розового, но верная спутница бывшего военного санитара Фелла была готова вновь послужить владельцу.
Медикаменты не потребуются: там, куда он отправляется, нет нужды маскировать чудо гипсовыми бинтами или инъекциями. Вот еда, вероятно, будет не лишней… Азирафель ничего не знал о рационе инферналов, но если они жевали листья фикусов, от яблок, наверное, не откажутся. Подумал, добавил к ним леденцов, немного пряников и две плитки шоколада. Вспомнив, что на любой войне раненые всегда первым делом просят пить, наполнил бутылку из-под молока обычной водой и уложил ее к провизии. Завершив сборы, перекинул сумку через плечо и растворился в воздухе.
***
Кроули коснулся значка «Завершение разговора», сунул смартфон в карман и остановился в некотором замешательстве. Предстоящее участие Азирафеля в поисках одновременно и радовало, и беспокоило его. Повод для беспокойства топтался рядом. Кроули был готов сцепиться с ним за первое же грубое слово в адрес Азирафеля, но это определенно не понравится Грете...
— Ну, и что ты собираешься делать? — помешал его размышлениям Хастур. — Еще по телефону потрепешься?