Пурпурные кружева
Шрифт:
Сдавленный стон Моргана показался очень громким в маленьком флигеле. Он вскочил с кровати и заметался по комнатке, как дикий зверь в клетке. Нет, он не имеет права забывать! Ведь он пообещал, что Крэндал заплатит за все.
После смерти Дженни он долгие годы готовился к тому, чтобы рассчитаться с этим человеком. Он стал бороться против тех, кто нарушал закон и творил неправедные дела. Это было нелегко и порой очень рискованно, но он никогда не пасовал перед опасностью и скоро стал одним из лучших в своем деле. Теперь все знали: если Морган начинал на кого-то охоту, то обязательно выходил из схватки победителем. Но на сей
Вчера он даже решил прекратить свое расследование. Опять же из-за Лили – женщины, которая неизменно смущала его разум и заставляла сомневаться в, казалось бы, непреложных истинах.
Из-за этой хрупкой и нежной женщины с израненной душой.
– Нет!.. – вновь простонал он, и от голых стен комнаты отразилось эхо.
Если Лили и страдает, то только из-за собственной глупости. Она сама виновата в том, что с ней произошло.
Вспомнив об этом, Морган почувствовал, что в нем просыпается гнев. Чувство неизбывной вины и раскаяния подогревало его злость, заставляя ее разгореться с невиданной силой. Внезапно Морган вновь вспомнил свой сон – лицо Дженни постепенно отдалялось, словно растворяясь, и вместо девушки вдруг возникло пламя. Картина была еще настолько свежа в памяти, что Морган до сих пор ощущал жар и чувствовал едкий запах дыма. Огонь опалил глаза и нос: ему стало больно, совсем как наяву.
Пожалуй, этот ночной огонь оказался слишком реальным.
– Милостивый Боже! – пробормотал Морган и стал одеваться.
Он быстро натянул штаны, обулся и выбежал из флигеля, даже не вспомнив о рубашке. Сердце бешено колотилось в груди – так это был не сон!
Издали ему показалось, что весь дом объят огнем. Однако пробежав, с десяток шагов и миновав изгородь, отделявшую хозяйственные постройки от основного строения, Морган понял, что ошибся. Блэкмор-Хаусу ничего не угрожало, просто позади дома, на небольшой площадке, ярко подсвечивая бледное утреннее небо, горел костер. Морган остановился, чтобы перевести дух.
Лили и дети стояли на веранде. Они были полностью захвачены необычным зрелищем. Морган и сам замер, засмотревшись на то, как огромные языки пламени, искрясь и сверкая, жадно пожирали воздух.
Внезапно прозвучал не очень громкий хлопок, и пламя взметнулось еще выше. Пенелопа и Кэсси завизжали, Роберт вздрогнул, а Лили широко, словно удивляясь, раскрыла глаза.
– Что, черт побери, здесь происходит? – громко спросил Морган и, обойдя костер, направился к веранде.
– Право, мистер Элиот, что за выражение?.. – начала Лили, не успев посмотреть на него.
Но как только девушка перевела взгляд с костра на его обнаженный торс, ее глаза раскрылись еще шире, словно вид Моргана произвел на нее куда большее впечатление, чем бушевавший посреди двора огонь. Она быстро отвела взгляд и пролепетала:
– Вы… выражаетесь неподобающим образом.
Лили Блэкмор шокирует его язык? Не может быть, подумал он и тут же заметил, что щеки девушки зарделись от смущения. А может, увидев его, она вспомнила о том, как близки они были вчера вечером? Интересно, смогла ли она спокойно уснуть или, растревоженная тем, что произошло между ними, долго
Забыв о пылавшем костре, Морган едва не бросился к Лили, чтобы заключить ее в объятия и прижать к своей груди.
– Лили сказала, что потом мы будем жечь сорняки, – сообщила Моргану Пенелопа.
– Что? – переспросил он, удивленно приподняв бровь. Ему очень трудно было отвлечься от мыслей о Лили и переключиться на то, что сказала девочка.
– Потом мы будем…
– Это я слышал. Но все-таки хотелось бы знать, что здесь происходит?
Однако малышка больше не стала пускаться в объяснения – она явно потеряла к костру всякий интерес. Девочка подошла к Моргану и стала так внимательно рассматривать его, словно никогда в жизни не видела мужчину без рубашки. Так и есть, подумал Морган, когда девчушка приблизилась к нему и очень осторожно, словно имела дело с каким-то экзотическим домашним зверьком, погладила узкую полоску темных волос, которая разделяла его плоский живот на две половины.
– О, мистер Элиот, – удивленно сказала Кэсси, – у вас столько волос!
Роберт громко расхохотался, а Пенелопа смущенно захихикала. Лили же покраснела еще сильнее.
Морган мысленно выругался и заставил себя улыбнуться малышке:
– Да, кажется, я забыл надеть рубашку – ужасно торопился. Я подумал, что уже весь дом в огне, – объяснил он и бросил многозначительный взгляд на Лили. – Кэсси, ты не могла бы сбегать ко мне во флигель и принести оттуда рубашку?
– Конечно!
– Ты еще маленькая, лучше я принесу ее! – заспорила Пенелопа.
– Нет, Морган попросил меня!
В конце концов девочки вместе устремились вниз со ступеней веранды. Пенелопа так спешила, что, оказавшись на земле, едва не упала и смешно, словно крыльями ветряной мельницы, замахала руками, стараясь удержать равновесие.
– Только не начинайте жечь сорняки без меня! – крикнула она и, обогнав Кэсси, бросилась бежать по дорожке к флигелю.
Скоро обе сестры скрылись из виду.
Медленно повернувшись, Морган прищурился и все свое внимание обратил на Лили. Его темные глаза горели как угли.
– Значит, вы разложили этот огромный костер, чтобы сжечь сорняки? – скептически спросил он, изо всех сил стараясь не сорваться.
– Не такой уж он и огромный, сами видите.
– Вы что, сошли с ума? – набросился он на девушку, забыв о том, что собирался держать себя в руках.
Лили криво усмехнулась и пожала плечами:
– К сожалению, нет.
Морган с трудом подавил в себе желание немедленно задушить ее. Гнев и раздражение, переполнявшие его с раннего утра, не только не исчезли, но стали еще сильнее, когда он стал зрителем нелепого спектакля, разыгранного Лили. Но еще больше, чем костер, Моргана выводило из себя то, что эта не вполне нормальная женщина полностью овладела его воображением.
– Может быть, вы все-таки объясните мне, что здесь происходит? – вновь спросил он на удивление спокойным тоном.
Лили посмотрела на него и качнула головой:
– Ну, мы просто разложили здесь костер, вот и все.
– Это я и сам вижу, – сказал он жестко. – Но зачем вы сделали это?
Девушка глубоко засунула руки в карманы своего очередного экзотического халата и стала смущенно водить носком туфли без задника по вымощенной плитами дорожке. Внезапно она вновь показалась Моргану совсем юной и неискушенной.