Пушистая магия

Neichan

– Я сделал из себя посмешище. Я позволяю использовать себя, трахатьперед всеми, кто желает на это посмотреть. Сейчас, когда я выполнил свою роль, все кончено. У тебя есть Трой, который займет освободившееся место. Как я занял место Фреда. Боже, я не понимал, что сделал ему. Надеюсь, он когда-нибудь меня простит, - голос Гарри все еще был тихим, казался почти нормальным. Но Люциус знал, чего стоили мальчику эти слова.

– Фред в порядке. Ему это не причинило боли. Ты ничего ему не сделал. Его положение не изменилось. Он все еще мой Отмеченный и Требуемый. Трой имеет место, которое ему полагается. Я Отметил его. У

тебя свое место, ты мой Избранный. Прайд - твоя семья. Ты останешься здесь, где будешь в безопасности, и где мы сможем позаботиться о тебе. Мы не люди, и не скрываем свою страсть за запертыми дверями.

– Но я здесь вовсе не в безопасности. Я не могу жить так, как живете вы. Не хочу. Я хочу прятаться за запертой дверью. Не хочу видеть, как ты берешь у меня на глазах очередного любовника. И я не хочу быть другим, - Гарри тяжело вздохнул, и Драко сжал его руку, впиваясь глазами в отца.
– Я хотел не много. Я хотел только тебя. Одного любовника, который был бы моим. Которого я не стану делить ни с кем. Оставайся королем прайда, заботься о них, но будь моим любовником. Любимым, верным. Моим. Это все, чего я хотел. И мне казалось, что у меня все есть. Теперь я знаю лучше.

Тишина заполнила комнату, пока Люциус обдумывал его слова. А потом он заговорил, голос, обращенный к Гарри, был низкий и нежный.

– Подойди. Сядь со мной, Избранный. Послушай. Грэйм и Драко советовали мне, как я должен поступить с тобой. Оба полагают, что я подвел тебя, оказал медвежью услугу. Хотя каждый приводит различные причины, - Люциус сам встал и подошел к кушетке, садясь рядом с Гарри.

Гарри вздрогнул. Люциус решил не обращать на это внимания. Он притянул парня в свои объятия, осторожно подняв его лицо, чтобы посмотреть мальчику в глаза. Гарри не мог дышать. Его пальцы скользнули по мягким шелковистым волосам, когда он сжал твердый бицепс. Большие руки взъерошили его волосы. Гарри жалел, что не может сделать того же. Но прикосновения… они были ему необходимы, как воздух. Он вцепился в мужчину.

Эти руки были всем. Они забирали его силу, лишали воли, способности сопротивляться. Мерлин, как же он был слаб. Он впился в свое лицо ногтями и закричал.

* Глава 37*

Люциус держал его. Длинные пальцы осторожно поглаживали щеку, обводили контур губ мальчика. Глубокие зеленые глаза, наполненные слезами, кричали о боли. Люциус слизнул соленые слезы с подушечек своих пальцев. Он прижал своего Избранного ближе и поцеловал в щеку.

Поцелуй не был страстным. Он был полон любви. И Гарри почувствовал это. Он ни на секунду не усомнился. Но в таком случае, почему Люциус пошел к другому? И даже не скрывался ни от кого, чтобы все могли увидеть его неверность. Он не прятался. Он делал это так, словно это не имело значения. Без разницы, что Гарри мог увидеть его. Все равно, что это разбило его сердце.

Гарри вцепился в короля и разрыдался. Это не справедливо. Не зависимо от того, насколько он силен, он не мог сопротивляться Люциусу. От прикосновений Люциуса он становился беспомощным. Его тело звало Люциуса, желало быть с ним. А сердце разбилось.

– Гарри, - шепот, мягкий и нежный звук, губы скользят по лицу, останавливаясь на искривленных болью губах мальчика. Целуют его.

– Пожалуйста, позволь мне уйти, - попросил мальчик, сильнее цепляясь за Люциуса в надежде, что тот не отпустит.
–

Почему тебе меня недостаточно?

– Тебя достаточно, Гарри, - ответил Люциус, не ослабляя объятий.
– Ты любим, и ты нужен здесь.

– Но почему ты хочешь их, если меня достаточно?
– Гарри мучительно поднял глаза на мужчину.
– Если меня достаточно, избавься от других!

– Я король. Они мои. И моя обязанность любить и беспокоиться о них. Так же, как я люблю и забочусь о сыне, тебе, Грэйме, Амрисе, о будущем наследнике. О каждом из вас. Некоторых я беру к мехам, других нет. Моя жизнь принадлежит прайду. И прайд дает мне все, в чем я нуждаюсь, - через минуту ответил Люциус, сильнее сжав в объятиях мальчика.

– Будь их королем. Но будь моим возлюбленным. Пожалуйста, - умолял Гарри.
– Почему ты отвергаешь меня? Я отдал тебе все. Я позволил тебе… - он не мог закончить предложение. Не вслух. Не сейчас. Но он продолжил его мысленно. Люциус был моим первым. Я сделал для него то, что никогда бы не позволил другому человеку. Даже не думал о такой возможности.

– Я - твой возлюбленный, - глубокий голос Люциуса произносил успокаивающие слова.
– Тебе принадлежит мое сердце.

– Я видел тебя! Видел тебя с Троем! Как ты можешь быть моим возлюбленным и заниматься любовью с ним?
– простонал Гарри.

– Он - один из моих котят. Один из тех, о ком я должен беспокоиться, кого я могу взять. Один из тех, с кем я могу получить удовольствие. Но он не мой любовник. Ты тот, кого я пустил в свою постель. Разве ты не слышал ничего? Я позволил тебе то, что ни один из моих предков не позволяли котятам или любовникам. Я - единственный в истории прайда, кто сделал это для котенка, к тому же во всеуслышание заявил, что являюсь любовником этого котенка.

– Я видел вас!
– выкрикнул Гарри, ударив кулаками в грудь мужчины.
– Я видел. Видел!

– Ты не слышал ничего из того, что я сказал?
– печально спросил Люциус, поглаживая черные волосы мальчика.

– Это только слова… - начал Гарри. Люциус положил ему палец на губы, останавливая поток обвинений.

– Прекрати. Глупый мальчишка. Думаешь, я говорю эти же слова всем и каждому? Всех называю своими возлюбленными? Кого еще я пустил в свою постель? Как часто я выгонял тебя, чтобы впустить на эти меха другого? Никогда не обвиняй меня в этом, - в голосе короля послышалось рычание.

– Я не хочу делить своего любимого ни с кем. А если это невозможно, если я не могу быть единственным, пожалуйста, позволь мне уйти!

Люциус отодвинулся. Гарри крепко сжал руки мужчины, не позволяя тому снова обнять его. Два взгляда встретились с отчаянной силой. Мужчина и не предпринимал никаких шагов, чтобы прижать к себе мальчика. Он спокойно сидел и печально смотрел на него. Удивленный, неспособный понять, как так получилось.

Тишина разрасталась.

– Он сказал тебе, что ты первый. И все, что тебе пришло в голову спросить, почему не единственный?
– нарушил тишину Грэйм.
– Он оказал тебе честь, а ты швырнул ему в лицо обвинения и оскорбления. Мы не люди! Наш король - не маггл, который будет отрицать свои потребности и желания. А также потребность прайда. И ты все равно задаешь свои вопросы, словно это для тебя ничего не значит. Ты просишь, чтобы он стал человеком, отказавшись от наших законов, от нашего образа жизни.