Пушка Ньютона
Шрифт:
– Повторяю, она применила прибор, – сказала Креси с некоторым запозданием, но все же применила.
– Там был черный призрак, – объяснил Николас. – Он поразил ей руку.
– Он и тебя поразил, – добавила Адриана. – Этот призрак разбил куб. Я не предполагала, что, нанося через эфир удар этой силе, могу получить ответный удар. Какая я была дура!
– Поэтому прибор не сработал, – подвела итог Креси.
– Вполне возможно, – устало согласилась Адриана.
Уже вовсю светило солнце. Карета остановилась.
– Здесь я распрощаюсь с вами, – сказал он. – Карета доставит вас в маленькую деревушку в Миди. Там вы получите свежих лошадей, провизию, подложные документы, с которыми сможете пересечь границу и попасть в Швейцарию. В придачу вы получите карту и по ней доберетесь до моего старинного приятеля, он вас укроет на первое время.
– Мадемуазель нужна операция, – сказала Креси.
– Это возможно только в Миди. От больших городов и застав держитесь подальше. Боюсь, что Ботем уже разослал по эфирографам приказ о вашем аресте. Будьте покойны, вся Франция гонится за вами.
Адриана попыталась что-то сказать, но у нее не хватило сил: кружилась голова и бил озноб, боль в руке терзала невыносимо. Вместо нее вопрос, который она хотела задать Торси, задала Креси:
– Разве вы с нами не поедете, сударь?
Торси криво усмехнулся:
– Я предал короля, а значит, и весь род Кольберов. Я попытался спасти Францию, но это у меня не получилось. Я не спас Францию, но я и не покину ее.
– Вы настоящий мужчина, сударь, – сказала Креси и поцеловала его в щеку.
– Благодарю вас, мадемуазель, – ответил Торси. – Да хранит вас обеих Бог. За нами остался мост. Я со своими людьми взорву его, погоня отстанет, у вас будет время оторваться и затеряться среди лесов и полей. Это последняя любезность, которую я могу вам оказать. – Он поклонился и пошел в противоположную сторону.
Адриана насчитала десять человек, следовавших за ним, это были Черные мушкетеры. Она взглянула на Николаса, и ее поразило выражение крайней решимости на его лице.
– Нет, – простонала она, собрав все силы.
– Я вернусь, если смогу, – ответил он. – Знай, я очень люблю тебя.
Она попыталась схватить его раненой рукой, но запах обгоревшей плоти ударил в нос, и она вновь чуть не потеряла сознание.
– Креси, остановите его, – умоляюще прошептала Адриана.
– Лишний человек на мосту Торси не помешает, я тоже пойду с вами, – сказала Креси.
– Нет, Вероника, ты нужна Адриане, не оставляй ее одну, – остановил Креси Николас. – Из нас двоих ты более надежная защита для нее.
– Как это ни печально, но я вынуждена согласиться, – ответила Креси, и голос ее дрогнул. – Береги себя, мой друг.
– Николас, – позвала Адриана, когда он уже поставил ногу на ступеньку кареты.
Он застыл и опустил глаза:
– Что? – произнес он с видимым усилием.
– Я люблю тебя. Пожалуйста…
Он закрыл глаза и покачал головой.
– Я вернусь, –
Мгновение спустя карета тронулась, грохоча и качаясь на колдобинах проселочной дороги.
– Надо чем-нибудь обернуть руку, – сказала Креси, когда они тронулись в путь.
– Ах, оставьте, мне это совершенно безразлично.
– Адриана, пусть мужчины из-за своего тупого героизма убивают друг друга. А мы останемся жить – вы и я. Я позабочусь о вас.
– Я люблю его, Вероника.
– Я знаю. Но я уже как-то говорила, что если кто-нибудь и может выжить…
– Вы можете увидеть, чем у них все кончится, Вероника?
Креси обняла ее за плечи, погладила по голове.
– Если вам этого очень хочется, – ответила она.
– Прошу вас.
Торси сидел верхом на лошади, в то время как Николас и сапер прилаживали под мостом взрывчатку. Занималась заря, было ясно и прохладно, наконец-то наступила настоящая осень. Деревья дрожали от запоздалого холода и щедро сбрасывали листву, она тут же превращалась в тысячи крошечных флотилий и пускалась вниз по реке.
– Взрывчатки может не хватить, – сказал сапер, и на его черном от загара лице отразилось беспокойство.
Торси пожал плечами:
– Видно, такова судьба. Сделай, что можешь.
Николас высунул голову из-под моста:
– Мост должен быть взорван. Погоню необходимо остановить.
Торси удивленно раскрыл глаза.
– Подойди сюда, Николас, – сказал он. Николас подошел; лицо встревоженное, но полное решимости. Торси внимательно посмотрел на него.
– Почему ты не сказал мне, что влюбился в эту женщину? – наконец спросил он.
– Потому что это касается только меня.
– Мы работаем вместе несколько лет, Николас, и я никогда прежде не видел, чтобы тебе изменял здравый смысл.
Николас нетерпеливо махнул рукой.
– У меня все в порядке со здравым смыслом, и все это время я верно служил вам.
– Не всегда, ты не смог убить короля.
– Это было выше наших возможностей. Нечто… какое-то существо защитило его.
– Очень хорошо, – сказал Торси. – Если все в порядке с твоим здравым смыслом, то садись на лошадь и догоняй их. Предоставь мне решать вопрос с мостом.
– Чтобы остановить погоню, вам нужна моя помощь, – решительно ответил Николас.
– Теперь ты видишь, Николас? Именно это я и имел в виду, когда говорил о потере здравого смысла. Если взрывчатки хватит, то погоню можно будет остановить. Если не хватит, то – нет. Что еще мы можем сделать?
Николас нахмурился, будто только сейчас все понял.
– Вам безразлично, остановим мы погоню или нет, – произнес он.
– Ты прав. Я не собираюсь разыгрывать сцену «Горацио на мосту» ради спасения твоей любви, Николас. Я хочу, чтобы все помнили, что я умер достойно, как подобает мужчине и дворянину моего положения и звания. Ты понимаешь меня?