Пушкарь его величества
Шрифт:
– Чего стоишь? Проходи! Давай одежу. Сапоги сымай и топай в ванную.
– Э-э.. – попытался прояснить ситуацию.
– Чего мычишь, аль помыться не желаешь?!
Иду под конвоем румяной девахи по темному коридору, отдаваясь течению обстоятельств. В ванной парила водой большая деревянная кадушка и горели свечи. Решительная девица помогла мне разоблачаться и критически осмотрела мою тушку сзади и спереду. Я не закрывался, подчиняясь неведомой игрунье, видимо желающей предварительно удостовериться в отсутствии скрытых изъянов.
– Красавчик! – получил чувствительный шлепок по филейной части и полез поддерживаемый твердой рукой в теплую воду.
– Теперь слушай сюда, красавчик. Пойдешь в спальню и сделаешь свое дело. Вопросов не задавать, света не зажигать. И это… барышня невинна, так что ты там поосторожней действуй.
На меня, оторопевшего от такой информации, накинули теплый халат и, проведя по коридору, втолкнули в темную комнату.
Примерно через час мое расслабленное тело, пьяное от избытка чувств, выставила за дверь служанка, попутно сунув что то в карман сюртука.
– В следующее воскресенье приходи, красавчик!
Счастливый до звона в голове поймал извозчика и только потом стал смотреть, что же мне сунули в карман. Черный кисет звякнул металлом и на ладони заблестели пять золотых империалов. Пятьдесят рублей золотом! Это кого же я трахнул?! Все дело в том, что события нашего рандеву происходили в полной темноте и молчании партнерши, за исключением конечно кое каких охов и вздохов. Как бы мне голову не снесли! Хотя, если разобраться, то кроме как через незнакомку ко мне не подобраться, а уж она, я думаю, будет молчать. Тем более раз невинна, значить не замужем и адюльтером тут не пахнет.
Всю следующую неделю находился в благодушном настроении, легко прощая зарвавшийся молодняк и не реагируя на придирки преподавателей. Мысли периодически возвращались к прошедшим событиям, смакуя отдельные эпизоды и вспоминая свои ощущения. Еще больше, меня воодушевляло предстоящее свидание, и я не мог позволить какой-нибудь случайности нарушить мои планы. Харя, хорек эдакий! Словно почуял своим гнилым нутром мою слабость и по мелкому доставал, удивляясь моему миролюбию. Ничего, придет время, я ему припомню!
Но вот, все прекрасно обошлось, мне выписали увольнение, и я покинул корпус как только открыли ворота. Минут за тридцать до полудня я уже мерз у парадного, считая секунды. Замерз как цуцик и, не дождавшись десяти минут, пройдя через парадную и взлетев по лестнице, стучусь в заветную дверь.
– Невтерпеж, поди! – служанка с ворчанием впустила мое озябшее тело. – Эко тебя трясет! Пойдем быстрее, я тебя погрею. Ха-ха!
Оживший после теплой воды и получив благословение, шлепком по булке, с бьющимся сердцем иду в темноте мелкими шагами по направлению к будуару. Моя незнакомка оказалась на месте и со смешком приняла мои объятия. Все опять произошло по предыдущему сценарию, подарив мне и партнерше два часа непрерывного полета к небесам.
Когда я уже стоял у выхода моя мойщица одобрительно похлопала мне по плечу и сунула в руки шапку.
– Прощевай, красавчик! Может ужо не увидимся.
Уже в холле вздрогнул от стука закрывшейся двери и хотел надеть головной убор, когда обратил внимание на конверт и кисет с деньгами, лежавших на его дне. В кисете оказались очередные пять золотых червонцев, и я принялся за письмо, как только оказался внутри возка, который удачно подвернулся под руку.
« Мой милый! Если бы ты знал, из какой бездны отчаяния ты меня спас! Меня отдают замуж за пожилого человека, все достоинства которого в богатстве и знатном
Целую тебя миллион раз, твоя Молчунья»
Вот, девки пляшут! Какие бы времена ни были, вертят мужиками, как хотят! Хорошо бы она не залетела, тогда есть шанс увидеться опять! Понюхал письмо и блаженно откинулся на сиденье.
Прошла неделя, потом вторая. Я поздравил себя с ранним отцовством и постепенно успокоился, пожелав мысленно счастья молодой маме. На ум пришел анекдот про извозчика, который на вопрос друга, как он относится к тому, что его барин спит с его женой. Отвечает тому:
– Он то, делает мне холопов, а я-то делаю ему графьев! Ха-ха-ха!
Как ни странно, но после изнурительного любовного свидания, мой организм успокоился, будто выполнив свое предназначение, перестал фонтанировать гормонами и его производными. Зато появилась растительность на лице и мне пришлось многократно лечить себе порезы от опасной бритвы, до тех пор, пока не освоил бритье без кровопусканий. Опять, вроде рановато, но видимо тело живет по своему графику, опережая возраст на пару лет.
Глава 15
Зацвели сады, прошли выпускные экзамены. Наш курс стал старшим, и мы под звуки оркестра попрощались с выпускниками. Они прошли ровной коробочкой перед преподавательским составом и кинули вверх свои кивера, сопровождая криком ура. В этом году у нас расширенная летняя программа и всего чуть больше трех недель отпуска. Учитывая двенадцать дней на дорогу, то получается совсем немного. Через два дня мы погрузили походные шатры, постельные принадлежности и отправились в летние лагеря всем училищем.
Первый месяц стояли отдельным лагерем и на практике изучали все, что может понадобиться молодому офицеру. Хотя и солдатскую премудрость штыковой атаки тоже пришлось повторить, отрабатывая до седьмого пота. И это правильно! Не будешь знать, как ходить строем, не сможешь командовать другими. Затем переключились на конное обучение. Атака с копьем, владение шашкой и тонкости сражения в конном строю. Все было очень насыщено и сжато, заставляя нас выкладываться по полной. Мне, конечно, было легче всех, но я просто давал себе двойную нагрузку, выматываясь наравне со всеми. Виртуозом еще не стал, но кое-что уже могу, за счет силы и реакции. Впервые пришлось стрелять из пистолетов. Как из него убили Пушкина?! С этим стволом и круглой пулей надо стрелять с двух метров, чтобы куда-то попасть. Зато понравилось бабахать из орудий, с восторгом следя за полетом шуршащих ядер. Я увлекся новым для меня делом и с тщанием изучал все возможности нынешних пушек. Достал вопросами преподавателя и прикомандированных пушкарей, которые за мое подношение постарались рассказать все известные им примудрости. Понял, что наукой в этом деле и не пахнет. При всей важности артиллерии в нынешних войнах, все делалось на глазок и по жесткой инструкции. Делай так и так, а почему не знаю. Так положено! Мысли об улучшении допотопных пушек закрались в мою голову, но к моему большому сожалению уперлись в полное профанство в этом вопросе. Дал сам себе задание разобраться с этим при первой же возможности и, подкупив артиллеристов, расстрелял весь оставшийся запас пороха.