Пускай меня полюбят за характер
Шрифт:
– А еще одинокая старость, без детей и внуков! – подхватила я. – Прямо мороз по коже от таких картинок! Пожалуй, сегодня мне кусок шоколада в горло не полезет.
– Вот видишь! – победно воскликнула подруга. – Я же говорила, что нашла эффективный способ! Но это еще не все. Я предлагаю соревнование. Чтобы мы худели не просто так, а на спор.
– А на что будем спорить? На деньги? Так ведь ни у тебя, ни у меня они не водятся.
– Есть вещи поубедительнее денег. Та из нас, которая меньше похудеет или не похудеет совсем, будет считаться проигравшей. И ей придется сделать то, чего она никогда на свете не совершила бы добровольно.
– Собаки, – мгновенно отозвалась я. – Больше всего в жизни не хочу заводить собаку.
Ксения оторопела:
– А ты не врешь? Собаки – чудесные существа.
– Чудесные? Возможно. Но только до тех пор, пока сидят в квартирах. Как только они выходят на улицу – это убийцы!
Последнее замечание привлекло внимание моих коллег, и они, оторвавшись от работы, стали прислушиваться к разговору. Но я уже оседлала своего любимого конька, так что остановиться было весьма непросто:
– Ты в курсе, что ежегодно в Москве регистрируется более сорока тысяч нападений собак на людей? Причем большинство животных вовсе не бездомные, а самые что ни на есть домашние. Я убеждена: зачастую хозяева специально науськивают своих псин на прохожих.
– Зачем? – не удержалась от вопроса Марина, наш художник и страстная собачница. У нее дома шарпей, такое складчатое существо с короткой шерстью.
– Для самоутверждения, – ответила я, обращаясь одновременно ко всем. – Сейчас у населения огромный спрос на бойцовых собак. Заводчики старательно отбраковывают добрых щенков, оставляя в помете настоящих зверюг. А у породистых собак и так с умом не густо. Ведь, когда выводят новую породу, на протяжении десятилетий и даже сотен лет скрещивают родственников. Естественно, собаки вырождаются. Фактически это дауны в собачьем мире, только чрезвычайно злобные и сильные. Вот и бросается на людей такая тварь весом под центнер. А владелец собаки либо не может с ней справиться, потому что не приучил к командам, либо сам недалеко ушел от нее в развитии. Любой кинолог подтвердит, что тупее ротвейлера может быть только его хозяин.
Олеся, наш редактор, активно меня поддержала:
– Абсолютно верно! Вот вчера, например, иду я к знакомой. И около подъезда ко мне подбегает огромная овчарка, кладет передние лапы мне на плечи и дышит в лицо. Представляете? От ужаса я просто окаменела, сердце – в пятки, чуть не описалась. А рядом стоит хозяин этой собачки Баскервилей и спокойно так смотрит на всю картину. И по-моему, даже тащится от осознания собственной власти. Я очнулась и как заору: «Уберите собаку!» Он так брезгливо: «Фу, Диана!» Это я-то – фу? Да он сам – фу! Отстреливать таких надо!
Ксюша глубоко вздохнула в трубке:
– Да, тяжелый случай… Ладно, я поняла твое отношение к породистым собакам. Ну а бездомные дворняжки в чем провинились? Согласись, что они несчастные и совсем не тупые.
– Они гадят, – хмуро ответила я. – Невозможно пройти по улице, не вляпавшись в собачье дерьмо. Приходится постоянно смотреть под ноги, иначе наступишь в вонючие коричневые комочки. Впрочем, этим грешат и домашние собаки. Не хочу иметь псину и участвовать в засирании города! Не хочу! Мне противно!
Подруга засмеялась:
– Думаю, для тебя это действительно прекрасный стимул для похудения. Значит, договорились: если проиграешь, заводишь
– А если проиграешь ты?
– Тогда я вернусь к мужу, – ответила Ксюша. – Фактически мы еще не разведены.
Мне показалось, что она меня разыгрывает.
– Что же в этом ужасного?
– Ты даже не представляешь, как я с ним намучилась! – воскликнула подруга. – Эти его постоянные подколки и унижения: «Сколько ты прибавила за эту неделю? Уже годишься для борьбы сумо?» Я себя чувствовала жирным бегемотом! И естественно, от отвращения к себе еще больше наедалась. Как вспомню о нем, так просто передергивает! Нет, ни за что на свете не хочу с ним жить! Даже если он и стал мультимиллионером, в чем я глубоко сомневаюсь.
– Ну ладно. И на какой срок заключаем пари?
– Мне кажется, что на срок меньше трех месяцев не имеет смысла. За это время только-только первый жирок сойдет.
– Значит, три месяца, – уточнила я.
Пожалуй, столько времени я продержусь. И обязательно похудею. Особенно если учесть, что альтернатива – подбирать на улице собачьи какашки.
Договор с Ксенией неожиданно настроил меня на бодрый лад. И благотворно подействовал на мои мыслительные способности. Я поняла, где надо искать документы Аркадия Васильевича. Риелтор мог оставить их только в одном месте – у своей любовницы. Надо успеть побеседовать с ней до конца рабочего дня.
Глава 14
Такая продавщица в магазине «Фарфор—хрусталь» оказалась одна. Я заметила ее ярко-рыжие волосы еще с порога и устремилась на этот костер.
Подойдя ближе, я обнаружила, что продавщица совсем не так уродлива, как ее описала моя соседка на поминках. Обыкновенная дурнушка, только и всего. Бывают девушки, которые уже в юности выглядят как старушки: скорбно опущенные уголки губ, дряблая кожа, блеклые глаза и какие-то затушеванные черты лица. Виктория Акулова (а именно это имя значилось у продавщицы на форменном халате) принадлежала к их числу. Наверное, поэтому бедняжка и красилась в столь вызывающий цвет – чтобы хотя бы таким способом подчеркнуть свою принадлежность к молодому поколению.
Я была единственным покупателем в отделе хрусталя, поэтому Вика тут же кинулась ко мне:
– Вам помочь? Что вас интересует: вазы, бокалы, рюмки, салатницы?
– Меня интересует, какие отношения связывали вас с Аркадием Васильевичем Бабиченко, – отчеканила я.
На щеках у продавщицы сразу же выступили бордовые пятна, которые образовали веселенькое сочетание с морковным цветом волос.
– А вы его жена? – прошептала Вика.
Вот это хамство! Принять меня за сорокалетнюю женщину, мать двоих детей! Да мне всего двадцать девять! Ну погоди у меня!
Я напустила на себя суровый вид:
– По факту смерти Бабиченко возбуждено уголовное дело. Вы являетесь главной подозреваемой. Могу я задать вам несколько вопросов?
Акулова тихо ойкнула, побледнела, снова покраснела, и, наконец, лицо ее обрело свой натуральный, землистый цвет.
– Но при чем тут я? – залепетала она. – Ведь Кеша умер естественной смертью.
Естественной? Я запоздало вспомнила, что так и не удосужилась выяснить на похоронах причину смерти риелтора. У меня лично сложилось твердое убеждение, что без насильственного кровопролития, как в случае с Виолеттой Копейкиной, не обошлось. Однако теперь меня начали одолевать сомнения. Но показывать наглой девице свое смятение я не стала.