Пусть дерутся другие
Шрифт:
Не разбирая дороги, на бегу перекатываюсь через капот какой-то машины, мирно ждущей хозяев, а в уме набрасываю возможные сектора обстрела из позиции лёжа. Тем крепышам ещё подняться надо, чтобы вести полноценный огонь по движущейся мишени с игнорированием искусственных складок местности, состоящих из оставленного транспорта.
Как домчался до тротуара на противоположной стороне улицы — и сам не заметил.
Ускоряюсь, не тратя время на поиск укрытия или сбивающие с прицела петли. Чем скорее — тем лучше, тем более, прятаться, кроме как за машинами, особо и негде.
За спиной негромко хлопает, и сразу, с визгливым, переливчатым звоном лопается стекло. Громко так, объёмно, не меньше, чем витринное.
Угу, поднялись «детективы». Тогда вот так!
На полном ходу делаю кувырок через голову, чувствительно приложившись позвоночником о тротуарное покрытие. Доносится новый хлопок. Звонкий, сухой, въевшийся в подкорку за множество проведенных стрельб. Стекло больше не лопается, вгоняя хозяев в убытки, но куда попали — не вижу. Куда-то да попали.
Вскакиваю, снова ускоряюсь, начиная двигаться челночно, с малой амплитудой. Скоро перекрёсток — мигающий по ночному обычаю светофор совсем близко. Навскидку — метров пятнадцать.
«Сла-авься! Сла-авься, командир!» — бравурно заиграло в сознании, выражая комплексную благодарность всем, кто изводил меня марш-бросками и полосами препятствий. Нужная наука, особенно тем, кто спокойно жить не умеет.
Разбитое стекло меня словно в спину подгоняет, напоминая о беззащитности человеческого организма перед заряженным оружием. Пора менять курс. Если «детективы» выбежали на этот тротуар, то я — прекрасная мишень.
Хлопок, или два.
Возможно — эхо. Возможно, синхронно выстрелили.
По левой лопатке будто молотком приложили. Тело толкает вперёд, и я падаю под далёкий рёв полицейской сирены. Ну вот, наконец-то, проснулись… Плетутся, как не знаю, кто. В кино такой расклад называют «кавалерия из-за холмов», но прибывает эта мощь всегда поздно, когда всё уже закончилось.
Отбросив лирику, группируюсь так, чтобы кувыркнуться через правое плечо. Приземление проходит криво, косо, через бок, но результат достигнут – я останавливаюсь на коленях и безмерно счастлив от того, что ноги вроде слушаются. Можно бежать. До поворота совсем немножко осталось... по открытому участку.
Три, два, старт!
***
— Запрыгивай! — на перекрёсток, перегораживая путь, вылетела тёмная машина. Пассажирское окно открыто, из салона выглядывают Кано и пистолет, направленный в мою грудную клетку. Едва не сбил, сволочь...
Нельзя стоять. И дальше бежать нельзя. Не успею.
— Мне долго ждать?!
Со стороны хостела почудился топот. Или те вальнут, или этот. Но этот ближе. Придётся садиться.
Не оборачиваясь, выполняю команду. Срабатывает блокиратор дверей, и водитель довольно резво, но без излишней поспешности, трогает с места. Спина от соприкосновения со спинкой сиденья почти воет.
— Куда клюнуло,
Кано улыбается. Правой рукой он держит руль, а в левой, стволом вдоль туловища — пистолет.
Жар внутри, так здорово подогревавший меня во время мордобоя и бега, превратился в жидкий азот, замораживающий поджилки.
— Да ладно, — продолжает он лыбиться. — Всё не так плохо. Покатаемся?
(*) Вит припоминает детскую сказку «Theenormousturnip» (Фермер и Репа) — английскую версию русской «Репки».
Глава 7
— У нас две минуты. Я спрашиваю, ты отвечаешь. Если ответы меня устроят — отпущу. Смотрю — ты ранен. В больницу попадёшь, выживешь. И не вздумай откидывать сиденье. Не успеешь. Пуля быстрее.
Молчу, уставившись перед собой. Надо же было так попасться! От стрелков ведь почти ушёл, по улице, практически без укрытий, и нате!
— Повзрослел. Появилось в тебе что-то от мужчины... Кто тебя вытащил из тюрьмы? — Кано, посчитав вводную часть законченной, перешёл к основной, напоследок милостиво разрешив. — Можешь не пристёгиваться.
Пристрелит он меня. Выяснит, что нужно, и пристрелит. Не тот это человек, чтобы сочувствием к ближнему проникаться.
Отвечаю честно:
— Федерация. Бывшее командование. Нашёл способ связаться.
— Записи Психа видел?
— Да.
— Скопировал?
— В коммуникатор.
— Обнародовал?
— Не успел. Планировал это сделать позже, когда билет на челнок куплю.
— Разумно. Склоняюсь тебе поверить. Коммуникатор где?
— Отобрали. В хостеле.
— Кто курировал со стороны КБР?
— В тюрьме? Агент Ллойс.
— Подробнее.
— Он не вдавался в подробности.
Машина с «титановским» психологом за рулём двигалась на пределе разрешённой скорости, прямо навстречу огонькам спешащего на вызов патруля. Кано что, ничего не боится? Я ведь посреди улицы садился в салон, наверняка копы уже...
— Объёмная глушилка, — точно прочитав мои мысли, сообщил водитель, небрежным движением подбородка указав на серый коробок, прикрепленный к приборной панели. — Пока мы в автомобиле, нас принимают за других людей. Жителей этого города. Ненадолго обманет полицейские сканеры. Полторы минуты. Кто курировал шоу с участием Роны Бауэр?
— Никто. Наша инициатива, — мне стало всё равно, правду я скажу или попытаюсь вывернуться. — Хотели вытащить Психа на свободу.
Мигалки в зеркале заднего вида резко остановились, крутанулись почти на месте и понеслись за нами, уверенно сокращая расстояние за счёт форсированного двигателя полицейской машины. Кано это тоже заметил, вдавливая педаль газа в пол.
Я же смоделировал возможное развитие событий и прикусил губу, чтобы не выматериться от удручающих результатов.
Допустим, меня можно взять в заложники, хотя это тупиковый метод. Власти догонят, обложат, вынудят сдаться, что вряд ли входит в планы психолога.