Пусть умрет
Шрифт:
Над буквами в безоблачное небо воспарил шлем с пересекающимися под ним двумя короткими мечами.
«Не на жизнь, а на смерть!» – орал диктор, пытаясь перекрыть грохот сражения...
«Не на жизнь, а на смерть!» – беззвучно шептали губы тысяч смертников...
«Не на жизнь,
Первого июля состоялось открытие Римских игр…
— Ваш кофе, синьора... Scusi mi, вы меня слышите? – как из облака донесся взволнованный голос молодого официанта. – Синьор, вы уверены, что с вашей дамой всё в порядке? Возможно солнце...
«Когда-то я уже слышала этот голос... Ах, да! Это же тот молодой русский парень, официант».
— Tutto bene! Всё хорошо, не беспокойтесь.
Это же Алик... Его голос... Где я нахожусь? Что всё это значит? Ага, галлюцинация! – догадалась она. – Ну конечно! Как же я сразу не сообразила. Слава богу, это было всего лишь видение. Наверное, от перегрева. Подумать только – весь день на солнцепеке! Не помешает быть чуточку осмотрительней...».
Она немного успокоилась и осмотрелась. Всё было опять, как прежде. Она бросила взгляд на то место, где – она могла поклясться – только что был огромный экран, но вместо этого увидела стену с пилястрами, между которыми мозаичные панно изображали сцены античных гладиаторских сражений.
Алёна перевела взгляд на столик. Напротив нее сидел и улыбался во весь рот Максимов. Нет, не
«О боги, не допустите, чтобы такое когда-либо свершилось!» – впервые в жизни взмолилась она по-язычески.
— Алик, неужели...
— Тсс... – он приложил палец к губам. – Вот, выпей воды.
— Так значит, это был...
— Сон, это был всего лишь сон, – успокоил он ее. – Ты переутомилась на солнце и задремала. Видишь, как здесь прохладно и тихо. Этот парень, русский, пока ты дремала, рассказал, что у него тоже скоро родится ребенок... Правда, сын. Он собирается обучить его русскому. Они с женой – она тоже русская – дали слово разговаривать с ним только на родном языке. И,.. так и быть, можешь выпить чашечку кофе. Тебе сейчас не помешает взбодриться. Только запивай холодной водой – в Италии самая вкусная минералка...
Аромат вскружил голову. Такой кофе, по утверждению римлян, умеют готовить только сами римляне. Она отбросила все мысли и сделала глоток из микроскопической чашечки.
Проваливающееся за Палатин солнце, как и две тысячи лет назад, освещало верхний, четвертый ярус амфитеатра. В его предзакатных лучах листья аканфа на капителях колонн коринфского ордера привиделись ей раскаленными докрасна.
___________________________