Пусти козла в огород

Милевская Людмила Ивановна

Очень хотелось пить, но встать или даже протянуть руку за стаканом сока, с вечера поставленным в изголовье, не было никакой возможности.

Причудилось, что кто-то стоит рядом. Хотела. позвать на помощь Алису, но густая пелена окутала меня, сознание помутилось, и я снова провалилась в сон. Это было какое-то странное оцепенение. Я слышала все, что творится в квартире. Слышала, как хлопнула входная дверь, скрип, звук шагов…

Когда до моего сознания дошло, что кто-то ходит по квартире, я сбросила эту оторопь

и вскочила с кровати. Было жутко. Я уверена была, что это не Алиса. «Бедняжка так наплакалась, что наверняка крепко спит», — подумала я.

Подойдя к двери, прислушалась: шаги быстро удалялись к прихожей, звук открываемого замка, легкий хлопок и тишина… Нет, гул, отдаленный гул работающего лифта.

Передать не могу, как я испугалась. Сердце, казалось, выскочит из груди. Не знаю, сколько столбом простояла, соображая, чем нам это грозит и откуда исходит опасность. Признаюсь, грешна, мелькали мысли даже о нечистой силе. И тут вдруг меня словно током пронзило: в холле лежит Алиса! Ноги подкосились — бог мой, да жива ли еще она?!

Забыв про страх, я метнулась в холл, щелкнула выключателем. На диване лежала Алиса. Она крепко спала. Так крепко, что не отреагировала даже на свет. Приоткрыв губы, посапывая как ребенок, она дышала ровно, была спокойна и удивительно хороша.

Вздохнув с облегчением, я устремилась в прихожую. Проверила замки, набросила цепочку и, успокоившись, отправилась спать. Заснула довольно легко и проснулась лишь утром от стука в дверь. Стучала Алиса. Стучала и тихонечко звала меня, почти шептала:

— Со-оня, Со-оня, ты спи-ишь? Спи-ишь?

— Нет, — ответила я.

Довольная мордашка Алисы мгновенно просунулась в дверную щель.

— Со-оня, мир? Я улыбнулась:

— Мир.

— Ура-аа! — закричала Алиса и с визгом бросилась меня душить, точнее обнимать.

Я была довольна. Размолвка с подругой тяжелым грузом жала на сердце, а тут еще этот дурацкий сон. В душе поселилась тревога. Довольная примирением, Алиса прилегла со мной рядом и весело зачирикала, строя планы на этот день.

— Позавтракаем в кафе, здесь неподалеку, — щебетала она, — затем прокатимся по каналам, нет, лучше прокатимся и позавтракаем одновременно. Потом отправимся по магазинам, потом…

Послушать ее, так сломя ноги надо бросаться в развлечения без устали и отдыха. Это совсем не по мне, я человек дела.

Радовало одно: Алиса снова здорова. И тут вдруг вспомнила странные ночные звуки. Теперь, когда я проснулась, они не казались такими уж страшными. Да и не уверена была, слышала ли эти звуки на самом деле, или они приснились мне.

— Алиса, — спросила я, — ты ничего этой ночью не слышала?

— Я расстроилась, наплакалась, а потому приняла снотворное и крепко заснула, — с обидой ответила Алиса.

— Ну-ну-ну, моя ты хорошая, — сказала я, притягивая ее к себе и чмокая в щеку.

Тревога

ночи враз куда-то ушла, настроение поднялось.

— И в самом деле, почему бы нам не прогуляться по Неве? — воскликнула я, вскакивая с постели. — Надену розовый костюм. Ты знаешь, обожаю розовое.

Алиса пришла в восторг.

— А я надену голубое, — заявила она, делая грациозный жест рукой, гримасничая и воображая, как делают обычно это дети перед зеркалом.

В таком приподнятом настроении и застала нас Марго — инициатор вчерашней ссоры. Она чувствовала за собой вину и, желая реабилитироваться, сообщила:

— Уже сварила кофе. Будете пить в столовой или нести сюда?

— В столовой, — постановила Алиса. Мы отправились в столовую. Марго за нами. Ее явно что-то волновало, но нам было не до расспросов. Я и Алиса готовились украшать собой Санкт-Петербург. Согласитесь, это непросто, поскольку город и без нас потрясающе красив. Поэтому мы особенно тщательно выбирали наряды, и чем больше выбирали, тем сильней волновалась Марго, которая ни на шаг от нас не отходила, слушала и изумлялась.

— Софья Адамовна, — наконец спросила она, — это что же, никто уже нести подарки на анализы не собирается?

Я шутливо хлопнула себя по лбу:

— Маргуша, умница, что напомнила. Конечно, надо забросить в лабораторию подарки. Сделаем это по пути. Неси их сюда и захвати духи из спальни.

Марго выплыла из столовой, а Алиса опять рассердилась.

— Соня, — зашипела она, — брось заниматься глупостями, оставь мои подарки в покое. Стыд и срам. Что обо мне люди подумают?

— Пусть думают, что хотят, главное, чтобы ты была жива, тогда им будет о ком думать. Вернулась Марго.

— Нет там никаких подарков, — сказала она, растерянно разводя руками.

Я рассердилась:

— А духи?

— И духов в спальне нет.

— Как нет? Они были, когда я ложилась спать. Духи стояли рядом с моей кроватью на туалетном столике у зеркала!

— Да, они там, — подтвердила Алиса. — Духи всегда стоят там.

— А теперь их там нет, — отрезала Марго. — И вообще никаких подарков нет. Даже свечи в форме слоника нет. Даже удобрения, подаренные не Алисе, а мне, исчезли. Ничего нет, подчистую вымели.

— Ах, Марго, — разозлилась я, — вечно ты ничего не найдешь. Подарки в пакете лежат в прихожей.

— Так, может, кто-нибудь туда отправится и их найдет? — спросила Марго.

Отправились мы с Алисой. С удивлением я обнаружила, что пакета нет. Мы бросились в спальню, но и там духов не обнаружили. Я подозрительно посмотрела на Марго и спросила:

— А что ты говорила про слоника?

— Это свечка, ее подарила мне Нюра, — пояснила Алиса.

— А Каринка подарила мне немецкие удобрения, а теперь их нет, — расстроилась Марго. — И вообще никаких подарков нет, — повторила она.