Пустота
Шрифт:
– Что в рюкзаке?! – обвинительно-хамским тоном, свойственным большинству стражей порядка, обратился он к подозреваемому.
– Деньги, ключи, документы, – спокойно ответил Северский.
– Доставай!
– Уж лучше вы сами.
Вячеслав быстро просчитал наиболее вероятный сценарий происходящего. Упрощать коррумпированным полицейским работу он не хотел.
– Сереж, ищи понятых! А ты не дергайся, чтоб руки на виду были!
Понятых привели, рюкзак вывернули и помимо ключей, денежных купюр и пластиковых прав
– И что это? – издевательски вопросил полицейский.
– Вам виднее, – театральное представление немного забавляло Северского.
«Спецслужбы отпадают, технологические бандиты тоже, – быстро шелестел клапанами мозг ученого. – Получается, конгломерат бандитов с полицией, либо меня только прощупывают… Грубо лапают, точнее…»
– Умничаешь, мудак? – завелся представитель закона.
– Нисколько, просто это не мое.
– И чье ж тогда, а? Расскажи-ка нам свою версию! – он выдал наручники молодому сержанту и кивнул на жертву.
– Полагаю, мне его подбросили, пока я покупки делал, – невозмутимо заявил Северский, принимая на запястья оковы. – Давайте посмотрим камеры и все выясним.
– Не тебе тут командовать! – огрызнулся старший. – Следователь разберется, что делать. Сереж, вези его в участок!
– Позвонить-то можно? – тихо спросил Вячеслав у сержанта.
– Если следователь разрешит, то можно, – уже без всякой учтивости ответил тот, толкая задержанного в направлении полицейской машины.
По пути в участок и после, в ожидании допроса, Северский пытался найти иные объяснения происходящему; однако ничего более правдоподобного, чем две ранее найденные гипотезы, не придумал.
«Если меня пробивают, то будут много болтать, – решил он для себя. – А если бандиты, допрос будет формальным, а Лина получит предложение заплатить за освобождение. Вот и посмотрим! А интересно, как она поступит?»
Что-то подсказывало Северскому, что сестра такое предложение не примет.
В тесном коридоре полицейского участка его ждало еще одно представление. Пьяный бугай с татуированной шеей устроил потасовку, в ответ на толчок в спину со всей дури зарядив кулаком в лицо своему сопровождающему. Весьма оперативно бугай был коллективно избит дубинками и без сознания изолирован в камеру.
Не успела заварушка утихнуть, как из заветного кабинета появилась фигура мужчины:
– Харченко! – крикнул он молодому сержанту, присматривающему за Северским, – наркодиллера в допросную! Бегом!
В пустой комнате без окон, с одиноким столом и двумя хлипкими стульями Вячеславу пришлось ждать еще не менее десяти минут. Дверь за его спиной хлопнула и вскоре его взгляду предстала эффектная в гражданской одежде шатенка:
– Здравствуйте, – протянула она свою тонкую, но крепкую ладонь, – меня зовут Катерина Солнцева.
Во внешности следователя
– Выглядите ярко для такого места, – встав, Вячеслав пожал ее ладонь, чуть задержав в своей.
(«Интересно, как она среагирует на мелкий раздражитель», – пронеслось в голове у Северского за секунду до этого.)
Катерина вопросительно взглянула на него, и он тут же ослабил хватку.
(«Интеллигентна», – отметил для себя Вячеслав.)
– Вы, конечно, не верите, что это не мои наркотики, так ведь? – бегло, но вкрадчиво начал он. – Не верите, что мне их подбросили?
– Вы слишком категоричны, Вячеслав Евгеньевич! – небрежно бросила Солнцева, усаживаясь напротив него. – Пока я не исключаю такой возможности…
(«Сюсюкается?»)
– Так может, посмотрите камеры? – осторожно предложил он. – Там наверняка все можно увидеть.
– Мы их посмотрим, безусловно, – по-деловому сухо ответила следователь. – Материалы в «Ленте» запросили, завтра просмотрим записи.
(«Значит, хотим поболтать, – заключил Северский. – Проверим…»)
– Получается, этот наш разговор ни к чему? – глядя девушке прямо в глаза, вопросил задержанный.
Катерина вздохнула, учтиво указывая тем самым на необдуманность и глупость такого предложения. В этой паузе мозг Вячеслава не получил для обработки новой информации, и взгляд его непроизвольно соскользнул вниз по ее телу.
(«Приятная фигура», – заключил он, когда его глаза прилипли к облаченной в обтягивающую блузку груди девушки.)
– Вячеслав Евгеньевич, а вы не допускаете, что камеры не будут содержать нужных кадров? – поучительно вопросила она. – Ведь могут быть мертвые зоны, могут быть ракурсы, где вас кто-нибудь загораживает… Но если хотите, – она угрожающе начала собирать принесенные с собой бумажки, – можем отложить наш разговор до завтра. С момента задержания у нас двадцать четыре часа, времени навалом.
Без выражения явных эмоций Северский продолжал молча сверлить ее своими темно-коричневыми глазами.
(«Вот и проверим, как срочно вам нужен этот разговор… Будешь ли ты ждать до завтра?» – в отношении себя он уже смирился с тем, что придется провести сутки в заключении.)
– Так что, я ухожу? – уже взяв в руки папку с бумагами, спросила Солнцева.
– Как пожелаете, Катерина, – вновь сцепившись глазами, он кротко улыбнулся ей. – Здесь вы следователь, – намеренно негромко и медленно произнес Вячеслав.
Солнцева недовольно хмыкнула.
– Мне кажется, вы не воспринимаете ситуацию серьезно, – оставив попытки уйти, она постучала краем папки по столу.
– Почему вы так решили?
– Вы как будто играетесь здесь, – взгляд ее стал строгим и угрожающим. – Как будто уверены, что все будет хорошо.