Пустота
Шрифт:
В общем, и логически, и чувственно Катерина уже внутренне его оправдала.
С большим трудом они дотащили рослого и плечистого Зайцева до ее машины, погрузили на заднее сиденье.
– Ни-ни-ни, стойте! – запротестовал раненый. – Там в кустах, метров за двести до въезда, стоит мой «Ровер». Жан, ради всего святого, увези меня на нем!
– У тебя с головой не в порядке, – возразил было Иван, глазами ища поддержки у Солнцевой.
Она пожала плечами:
– Северский не звонил еще, так что время у нас есть… Давай, уважим его.
–
– Болван, я уже замужем, забыл?! – расцвела в улыбке Катерина.
– Ну так разведись, – улыбнулся ей контуженный, закрывая в болезненной усталости глаза.
«Может, это знак?» – отметила про себя Солнцева, вчерашним вечером и сама размышлявшая о перспективах развода.
7. Солнцева. Встреча в лесу
– Идем в дом, – приглашающе кивнула Катерине хозяйка, только что закрывшая за уехавшим «Ровером» ворота.
Северская не нравилась Катерине, даже раздражала ее. Не нравилось в ней все: ее надменность, ее пропито-прокуренный голос, ее вычурный наряд, к которому успели добавиться тканевые перчатки и солнцезащитные очки. Единственное, что делало ее в глазах Катерины хорошей, так это то, что она была сестрой Вячеслава Северского.
Оказавшись внутри, взгляду Катерины предстала просторная, неформатного вида гостиная. Потолки ее устремлялись вверх на всю высоту двухэтажного здания, а пол был опущен от места входа почти на метр, вследствие чего убранство гостиной казалось каким-то приглушенным, а весь интерьер – воздушным.
– Завтракать будешь?
– Давай.
Переход на «ты» Солнцеву не смутил. Северская была на пятнадцать лет старше, да и не так давно сама она «тыкала» ей с угрозами – весьма постыдные для Катерины воспоминания. В целом вспыльчивая, она давно не выходила из себя настолько, всегда вовремя усмиряя свой гнев.
Не в пример гостиной, кухня Северских оказалась вполне обычной. В прямую линию гарнитур, большой массивный стол, легкий, не выходящий за границу критического, беспорядок.
– Дрон тоже был ваш? – неожиданно спросила женщина, продолжая хлопотать за разделочным столом.
Солнцева недовольно надула губы.
И солгать, и сказать правду казалось ей одинаково плохой идеей. Вранье могло еще больше обозлить хозяйку, а ведь главной своей задачей Катерина сейчас видела именно устранение угрозы судебных исков со стороны Северских. Однако дав правдивый ответ, она бы дала сестре новые козыри для судебного процесса.
– Может, заключим сделку? – все так же не оборачиваясь, ответила Северская на ее молчание.
– Сделку? – повела бровью Солнцева. – Какую сделку?
Хозяйка повернулась к ней и, отряхнув руки, сцепила их ниже пояса.
– С тебя – правдивые ответы, с меня – диск с записью ваших утренних глупостей.
– Каких именно глупостей? – сощурилась Катерина, оценивая привлекательность предложения.
– У ворот микрофон, а территория участка под
– Нет явных улик, – поучительно поправила ее Катерина.
Глядя на женщину вблизи, она не могла не согласиться, что для своего возраста выглядела та неплохо. Небольшая лицевая пластика и ботокс, как ей казалось, могли иметь место, плюс дополнялись косметикой, за толстым слоем которой все же проступали лобные и носогубные морщины.
– Ладно, как хочешь, – Северская медленно всыпала манную крупу в кипящее молоко.
– Да нет, предложение у тебя неплохое, – поспешила реабилитироваться Катерина, полагая, что отказ от явных улик был равнозначен отказу от суда. – Просто я тоже хочу выторговать себе правдивые ответы… всего один.
– Ладно, – без встречного торга согласилась хозяйка.
Солнцева улыбнулась. Пока получалось недурно.
– Каша будет через пять минут. Так что с дроном?
– Нет-нет, – замотала головой Катерина, подозревая, что здесь тоже могли быть установлены микрофоны, – говорить будем в гостиной.
– Ладно, – и снова согласилась хозяйка. – Ты чай с сахаром пьешь?
– Да, дай лучше сама сделаю.
Оказавшись у разделочного стола рядом с Северской, взгляд ее снова прилип к странным черным перчаткам.
– Скажи, пожалуйста, а на фига тебе эти дурацкие, прости меня, рукавицы?
– Это и есть твой вопрос? – усмехнулась та.
– Нет-нет, – усмехнулась в ответ гостья, – это женское любопытство.
– Мизофобия, – кивком Северская указала на разделяющее их пространство, – с возрастом развилась.
Вскоре они уже сидели на широких диванах гостиной, с мисками сдобренной вареньем каши. Привыкшая к плотным завтракам Катерина, к тому моменту уже сильно голодная, едва сдерживала свое желание напихать побольше горячей вязкой массы себе в рот.
– Так что дрон?
– Наш.
– Взлом компьютера?
– Тоже мы.
– И наркотики?
– По нашей просьбе.
– А цель?
– Выяснить, занимается ли твой брат генетическими экспериментами на людях, – и глазом не моргнув, выдала Катерина, сама внимательно наблюдая за реакцией далеко отсевшей от нее Северской.
– О!
– Удивлена?
– Немного. А кто заявитель?
– Нет пока заявителя. Заказчик, скорее.
– Тогда кто заказчик?
– Кто-то на самом верху. Шеф побоялся сказать нам.
Хозяйка хмыкнула и, уткнувшись глазами в свою миску, замолчала.
Гостья же, окончательно восстановившая свое расположение духа, не могла отделаться от ощущения, что ей здесь очень нравится. И уже ранее замеченный ею, очевидно, придуманный искусным дизайнером воздушный интерьер. И неширокие, высотой в пять метров окна по обе стороны от пасти камина, судя по запаху, совсем недавно пожиравшей своим пламенем поленья. И огромная люстра-шар, зависшая между потолком и полом, словно светило. Здесь было одновременно и странно, и уютно, как-то немного сказочно.