Пустотный Рыцарь
Шрифт:
– Ну так и какой после этого ты мужик, раз слова не держишь?
– Тебе так нужна это месть?! Это твоё последнее желание? – взорвался Нейт, – Хорошо, на хер, будет тебе месть! Раз тебе это так важнее, чем благополучная счастливая жизнь сына твоей дочери! – Нейт развернулся и вышел из палаты. Дед лишь молча проводил его взглядом.
Спустя пару дней дед скончался. Позже его похоронили под деревом-доблести. Так назывались деревья, под которыми хоронят солдат. Капитан Джо Совари был похоронен совсем рядом. Зик и Тед даже пустили слёзы тогда. Много кто пришёл провожать Джо в последний путь.
И всё это время Нейт ощущал себя опустошённым. Вина, горе и воспоминания прошлого разъедали его сознание, не оставляя более ничего. И всё время в его голове крутились слова деда, родители, клятва... Раз за разом. Круг за кругом. И никак он от них не мог избавиться.
Нейту дал отгул директор Гордон в связи с такими потрясениями. Возможно, он это сделал сам, возможно из-за Элли. Нейту было плевать. Иногда он целыми днями и ночами просто лежал и смотрел в потолок. Иногда выходил прогуляться. Почти ничего не ел. А мысли...идеи...всё сидели в его голове. Элли пыталась как-то его приободрить. Водила в кино. В кафешки. В парки. Даже на какие-то игры и квесты записывалась. Но Нейт, даже если и соглашался, всё равно не испытывал никакого интереса ни к чему. Даже к самой Элли.
Выйдя снова на работу, в нём появилась энергия. Отнюдь, этот факт не улучшал его настроения и даже не делал его мину более приятной на вид. На работе Нейт стал максимально выкладываться на тренировках. Больше всего он тренировался в стрельбе. До беспамятства он доводил до совершенства свои и без того внушительные навыки, чтобы каждый выстрел попадал точно меж глаз противника. Не забывал он также и про физические тренировки. Он часто пересекался со своим отрядом, многие тренировки проходили вместе, но он с ними почти не разговаривал, что вызывало у остального отряда волнение. Но, впрочем, это волнение ни к чему не приводило, кроме банального вопроса: "Как дела, дружище?", за которым следовал вполне типичный и ничего не значащий ответ: "Нормально". Домой Нейт приходил только для того, чтобы переночевать, да изучать дополнительные сведения о недавнем инциденте и Цецедит.
Помимо своих обязанностей не столь интересных для описания, Нейт тщательно следил за делами в отделе расследований АМК. Стало очевидно, что АМК кто-то наглым образом манипулирует, скармливая ложную или неполную информацию, что привело к провалам последних операций. Не только операций Альфа и Беты, но и других, нацеленных на Цецедит. Нейта это очень сильно заботило не только, потому что это вопрос его безопасности, но и ещё, потому что через эту крысу можно было бы выйти на Аплиста, а то и на самих Плутовских Братьев. Но почему-то расследование встало на месте.
Один из офисных работников АМК подозвал Нейта и передал ему, что сам директор Виктор Гордон ожидает его. Для Нейта это должно было быть удивительно, но он не испытывал ничего на это счёт. Придя в офис директора, он остался наедине со своим некогда главным врагом. Виктор Гордон на протяжении долгих лет выказывал то косвенно, то прямо свою неприязнь к оборванцу-сироте Стрейбаллету. Особенно, когда он попал под его командование. И только любовь к дочке не позволяла ему переходить все дозволенные грани. Нейт же в долгу не оставался, разумеется, травя разные неугодные для директора байки и истории, услышанные от его дочери,
– Здравствуй, Нейт.
– Здравствуйте, генерал Гордон, – Нейт отдал честь.
– Можно без официоза, – это фраза не понравилась Нейту, – Я…эм...слышал, что случилось и с капитаном Совари, и, разумеется, с твоим дедом. Мне очень жаль, что не смог выразить это ранее, но тем не менее, приношу свои соболезнования, – Нейт не ответил. В этих словах он чувствовал влияние Элли, – Надеюсь, ты сможешь нести службу как прежде, как эффективный и полезный сотрудник.
– Никак нет, сэр, – ответ Нейта будто шарахнул током по директору.
– Почему же? – не скрывая удивления и любопытства, ответил Гордон спустя несколько секунд замешательства.
– Пока в наших рядах сидит крыса, что посылает нас на гибель, никто не сможет нести службу, как прежде.
– С чего такие подозрения?
– Когда проваливается 5 операций по Цецедит подряд из-за ложного или недостаточного информирования, то тяжело не заподозрить, что кто-то скармливает нам ложную информацию. К тому же, Плутовские Братья магическим образом укрываются от нас ещё со времени Великого Покушения. Кто-то их покрывает. Также как и Вескес с Синбироун-Сон.
– Послушай, Нейт, в данный момент для АМК не является целью нейтрализация Плутовских Братьев.
– Тогда какие же сейчас стоят цели у АМК? – возмутился Нейт, даже не стараясь скрыть этого.
– Одержимые, новусы-террористы, особо опасные виды мелианор, обитающие за Стенами. Горстка мутантов это наименьшая из проблем.
– Наименьшая? То есть, когда в небоскрёбе загорается плазменный шар на несколько этажей, это проблема поменьше, чем появление какого-нибудь рачка, что умеют водичку замораживать?
– Нашей целью является Аплист. Террорист.
– Он работает, блять, на Цецедит! Он же каирхатсу! Это как… это же глупо!
– У нас нет оснований полагать, что за этот взрыв ответственны именно Аморисы.
– Это же очевидно!
– Мало ли что для тебя очевидно. Мы работаем с фактами, а не с чувствами Нейт.
– Аморисы, в любом случае, ответственны за сотни преступлений. Почему 7 лет мы не можем найти, где они укрываются?
– Зачем ты мне это всё говоришь, Нейтан? Хочешь упрекнуть меня? Нашу разведку? Да пожалуйста! Только это не поможет. Или у самого тебя что-то есть? Что ты можешь предложить? – Нейт лишь промолчал в ответ, – Вот именно. Ничего. Я вызвал тебя для того, чтобы выразить соболезнования, а не выслушивать твоё критиканство. Если на этом ты закончил, то прошу покинуть мой кабинет.
Нейт молча вышел, полный злобы и непонимания. Ему иногда хотелось придушить Гордона, но одно он сказал верно. Нейту действительно не было что предложить. Он мог лишь жаловаться и надеяться, что однажды сам не станет жертвой этой шпионской войны с Цецедит. Собираясь идти обратно в свой корпус, на него наткнулся Боб. «Оракул».