Пустой мир. Кровь и честь
Шрифт:
По последним сведениям, что просочились в королевский двор, а оттуда уже по всему остальному Рейнсвальду, его состояние только ухудшилось со времени их последней встречи, но врачи делали все, чтобы протянуть эту бесконечную агонию, уже и сами не веря, что возможно выздоровление. Любой другой человек уже устал бы бороться с неизбежным, но только не Иинан, и в этом они даже были похожи, до последнего цепляясь за жизнь ради единственной цели.
В отличие от всего остального дворца личные покои короля были куда менее помпезными, но гораздо уютнее, обставленные в соответствии с личными вкусами многих прежних королей, некогда живших здесь, и каждый из которых обязательно оставлял отпечаток своих предпочтений на стенах и интерьерах этой комнаты. Темные мягкие обои из натурального бархата зеленого цвета, украшенные золотой вышивкой и тонкой резьбой по настоящему дереву, покрытому
Сейчас король ожидал его в Охотничьей комнате, наверное, одной из самых интересных, странных и пугающих во всем дворце. На стенах в качестве трофеев висели головы самых редких и жутких тварей, что отловлены на Рейнсвальде и на поверхности, где буйство сошедшей с ума природы рождает самых жутких и безжалостных монстров. Украшенные рогами и острыми, как клинки, зубами, с роговыми пластинами или толстой, как броня, кожей, головы этих существ теперь висели на стенах комнаты, как молчаливые доказательства таланта владения оружием своих убийц. У разожженного каменного камина, где, судя по аромату, идущему оттуда, горело несколько бревен из настоящего дерева, сейчас стояла тахта, где лежал Иинан, смотрящий на скачущее пламя, вгрызающееся в топливо с потрескиванием и шипением.
– Ваше Величество, – Эдвард медленно подошел к тахте и встал перед ней на одно колено, обращаясь к королю, – мне сообщили, что Вы вызывали меня, и сейчас явился по вашему приказанию.
– А, Эдвард, – Иинан Третий, оторвавшись от созерцания огня, посмотрел на молодого барона и добродушно улыбнулся. Лицо старика снова закрывала кислородная маска, позволявшая ему хоть как-то дышать, но испещренная морщинами кожа уже почти не слушалась уставших мышц, и улыбка выглядела так, будто король скривился от боли, – ты наконец-то пришел. Мне говорили, что твое лечение затягивается, ранения очень серьезные, но я верил, что ты сможешь перебороть свою слабость и снова встать на ноги. В наше время редко когда можно найти верных людей, но ты весь пошел в своего отца. У него вместо хребта был настоящий стальной стержень, который невозможно сломать, – король едва смог положить с трудом слушавшуюся руку на плечо Эдварду, – ни болезнь, ни раны, ни потери не могли его сломить. Не то, что меня… – король оглядел себя и медицинские имплантаты, поддерживающие в нем жизнь, – такой же стержень есть и у тебя. Я надеюсь и верю, что когда-нибудь ты сможешь свыкнуться с мыслью о любимой… нет, нет, нет… Дай старику договорить, – покачал он головой, заметив, что Эдвард хочет что-то сказать, – твой отец был одним из немногих на этом острове, которому я еще мог доверять, зная, что им руководит верность, а не какие-то личные или материальные мотивы. И после его безвременного исчезновения у меня не осталось никого, чьему слову мог поверить. Поэтому надеялся на тебя, смотрел, как ты рос и учился быть мужчиной. И искренне был рад твоему выбору девушки и будущей жены, и теперь скорблю о ней вместе с тобой. Только сейчас, не смотря на боль утраты, ты нужен мне. Нужен, как никогда раньше, ведь от твоих слов теперь зависит судьба всего Рейнсвальда, а так же спокойствие моей души, – он жестом приказал слугам выйти, оставив их наедине, – Эдвард, сынок, ты же получал мое письмо, где я просил тебя сделать выбор. Так что, не томи меня больше, дай старику наконец-то спокойно умереть и скажи, что ты принимаешь мое предложение.
– Ваше Величество, – Эдвард опустил голову, не в силах больше выдерживать его взгляд, только в надежде на то, что этот жест скроет выступившие в уголках глаз слезы, – я долго думал над вашими словами. Порой это было единственным, что позволяло заглушать боль в душе, но вы просите меня отказаться от данных ранее клятв, от своей чести и прежних принципов. Ради того, чтобы спасти Рейнсвальд в грядущей гражданской войне… Однако, если выбор падет на меня, остальные претенденты не согласятся с такими условиями…
– За тобой выступит Королевская армия, – сказал Иинан, – весь королевский флот и все войска будут в твоем распоряжении. С ней и с помощью своих союзников ты сможешь подавить любое восстание, победить любого, кто попытается завладеть троном вместо тебя. Ты установишь новое правление, новые правила, больше не будет этих выборов и больше не будет такой свободы феодалов. Они все равно не умеют ей пользоваться. Ты станешь основателем новой династии, и воспитаешь своего преемника достойным и мудрым правителем, что поведет наш общий дом к процветанию.
– Да, Ваше Величество, – снова кивнул Эдвард, понимая, что король действительно говорит правду. Рейнсвальд прошел золотую эпоху своего развития, когда феодалы строили новый мир, разгоняя тьму ярким светом городов и колоний, теперь их больше интересовали богатство и власть, а это уже застой, за какими дальше идет только регресс и упадок. Королевству нужны были реформы и преобразования, что смогут сорвать накопившиеся слои коросты и плесени, обнажить старые и давно заброшенные пути, вернуть желание жить, а не существовать. Эдвард когда-то тоже верил в это, околдованный словами отца, все время говорившего о будущем, о том, что только предстояло достичь, о дальних странах и далеких временах, когда человек сможет развеять тьму и обнажить истинную изнанку этого мира, прекрасную и яркую, а не то бессмыслие и кошмар, что ежедневно разъедали его.
– Так ты станешь новым королем Рейнсвальда, моим преемником, человеком без страха и упрека, кому я передам свою корону? – Иинан, крепко сжал его плечо, насколько еще хватало сил, повторив уже заданный в письме вопрос взволнованным голосом, – мне больше некому верить, придворные глупы и жадны, феодалы наглы и бесчестны… Рейнсвальд стал другим, он изменился под весом собственной цивилизации, и его надо спасать, прежде, чем опоры окончательно рухнут. Быть может, даже мечом и кровью…
– Да, Ваше Величество, – еще раз кивнул Эдвард, – я приму корону Рейнсвальда, и продолжу ваше дело. Усмирю баронов и претендентов, насколько это будет в моих силах. На острове больше не будет войн, только те, что необходимы для защиты королевского престола. Я готов пожертвовать всем, чтобы выполнить это обещание, – он встал на оба колена, опустив голову перед королем и положив правую руку на эфес шпаги, лишь слыша его учащенное дыхание.
– Хорошо, – кивнул Иинан, достав из складок своего одеяния небольшой сверток пергамента, скрепленный королевской печатью, – возьми его. Это Право Выбора короля. Здесь твое имя, подкрепленное моей печатью, никто не сможет его оспорить. Тебе останется лишь показать его, чтобы получить законное право на престол, – король передал свиток Эдварду, взявшему его двумя руками, поцеловав руку короля. – Хорошо… теперь я спокоен и могу закончить свой земной путь, – он устало посмотрел на тристанского барона, державшего в руках ключ к трону Рейнсвальда, – и ты дашь мне наконец-то умереть. Открой клапан на этом имплантате, – он указал пальцем на небольшой медицинский прибор с вживленными в сосудистую систему катетерами, – там снотворное, поскольку боли не дают мне спать спокойно вот уже несколько месяцев, – и не закрывай. Я уже давно должен отравиться к своим предкам в страну теней, но до этого момента умирать мне было нельзя… – он закашлялся и Эдвард схватил его за руку.
– Ваше Величество! – не смотря на все свои прежние помысли, сейчас молодой барон был не на шутку взволнован, – я не могу убить вас! Я… у меня рука не поднимется на подобный поступок… это же… – подобная просьба полностью сбила его с толка, ничего подобного ожидать и не мог в тот момент, когда входил под эти своды. Как он только вообще мог подумать, что у него хватит смелости, чтобы убить короля! Яд в нагрудном кармане, что принес с собой, был логичным, пусть и бесчестным решением этой проблемы, но только сейчас Эдвард осознал, что никогда бы не смог действительно сделать хоть что-то подобное, настолько это выходило за рамки привычного для него мира. Секундное помешательство, что заставило его придумать такой план, все же не смогло изменить его душу настолько, чтобы привести этот план в действие, что бы сам не думал. Только сейчас сам король просит об этом, оставляя Эдварда в безвыходной ситуации, разрывая между долгом чести и долгом верности клятвам вассалитета.
– Дай умереть старику, – твердым голосом попросил Иинан, – а потом возьми престол. Мои руки слишком слабы, чтобы и дальше его удерживать, и ты сможешь сделать то, что я не смог. Как король я повелеваю тебе, открой этот демонов клапан! – он закашлялся и снова схватился за Эдварда, чтобы не свалиться с тахты. Чуть придя в себя, умоляюще посмотрел на молодого барона, – видишь, во что я превратился? Что со мной делают эти врачи? Всего десять лет назад я вел войска в битву против Разрушителя Ганулла, и лично сразил эту тварь в рукопашной схватке, а теперь даже не могу самостоятельно высморкаться, – он грустно усмехнулся, – я не хочу так жить дальше… пожалуйста…