Пустой
Шрифт:
Но, как говорится, дружить мне больше было не с кем, и я начал дружить с ними.
Сам я, среди люмпенов, тоже котировался не высоко. Сказывался род занятия посудомойкой, отсутствие даров улья, о чем говорило имя - Пустой, и былая инвалидность, про нее не забывали и частенько, для того чтобы унизить или подколоть напоминали.
Впрочем, проверку в трудовом коллективе на установления статуса и места под солнцем я так и не проходил. Убегал, смешно ковыляя, из казармы, когда еще все спали, а приходил, когда уже все спали.
Особо заняться в казарме было не чем. Как и во всем Стабе. В основном
Генераторов в Стабе было несколько, но освещения они не давали. Никто не хотел рекламы о вкусной и здоровой пище для зараженных. В основном они были задействованы на нужды столовой. В казарме имелся громадный телевизор, по которому постоянно крутили все то, что смогли вынести из магазинов в городе. Репертуар был таким, что я лишний раз в казарму не заходил. Круглосуточная запись концертов исполнителей шансона – сводила меня с ума. Радовало то, что звук на полную громкость включать было нельзя. В абсолютной тишине болота «Владимирский централ» гремел на километры и мог привлечь зубастых любителей ум-ца-цы-три-ца-цы.
Бензин для автомобилей и генераторов брался там же, в городе. Сливался из баков других автомобилей
Грабеж это наше все!
Сливки общества Стаба, тусовались отдельно от всех. В отдельно стоящем здании, куда особо доверенными лицами, проще говоря, всякими шнырями, приносилась еда из столовой и доставлялись наложницы из гарема. Впрочем, те и не особо сопротивлялись.
Что касается отдельных невероятных по вкусовым качествам деликатесов это как я убедился, работая в столовой и наблюдая за процессом готовки, полная чушь. Еда та же, что и у всех, ну может сервировка получше. И какие могут быть деликатесы, в социальных магазинах, которые мы все «выносим»? Но байка о разносолах в казарме поддерживалась все время. Те, кто живет получше, должен и есть побольше и повкуснее. Вечное нытье обиженных жизнью неудачников и зависть к другим, высокопоставленным.
Новые наложницы появлялись редко, а старых уже все знали по именам, которые они имели право выбирать себе сами, по правилам Стикса. Сплошные Анжелики и Снежаны. Как в сауне. Общаться с ними было не запрещено, но и не приветствовалось. Я, работая в столовой, знал их всех хорошо. И могу ответственно сказать, что самой страшной угрозой от стабовской элиты, для них было попасть в казарму, к нам. На меня как на посудомойку, да еще убогого они все смотрели, свысока, брезгливо поджав губы.
Не скажу, чтобы я сильно расстраивался из-за этого унижающего мужское достоинство факта, но все равно, неприятно как-то…
Впрочем, как я уже говорил, насильно их никто не держал, хочешь уйти, уходи. Пешком, как и подобрали.
11 глава.
Как
Если человека, поставить в различные условия, он поведет себя так же или по-иному? Или все время будет выдавать один и тот же результат?
Обитатели казармы, в большинстве своем, люди примитивные и недалекие. Это я понял в первый же день моего пребывания на Базе. Все они были абсолютно разными в прошлой жизни, но тут, весь гламурный лоск слетает. Как только человек оказывается в ситуации или - или, как гнилой червь из кучи дерьма из него начинают вылазить наружу все его древние инстинкты. Первобытные инстинкты. То, что казалось давно отмерло у цивилизованного человека. Ушло в прошлое, далёкое прошлое и стало чем-то нелепым, постыдным и варварским. Мы ведь все такие воспитанные, начитанные, а все быдлячьи замашки – это не про нас.
Я много раз видел подобное. Казалось ты добился в жизни многого, стал большим человеком, имеешь власть, деньги и влияние. И вот в один миг все кончается, ты получаешь судимость, тебя увольняют с престижной работы, теряешь семью, ты теряешь здоровье и становишься неполноценным.
Я почти все это проходил на себе. И видел таких же, как и я со стороны. Растерянных, потерявших опору в жизни.
Как гласит китайская пословица, хочешь узнать, чем заполнен сосуд? Толкни его. Содержимое расплескается.
Иногда человека толкает сама судьба. Люди, изнеженные тепличной обстановкой, теряются и падают на колени сразу же. И не все потом поднимаются. Слишком многое потеряно, слишком силен бывает пропущенный удар.
Здесь, в этом закрытом мужском сообществе как в армейской казарме или в тюрьме все становится ясно практически мгновенно. Жалки те, кто пытался корчить из себя того, кем он не является на самом деле, Тем достается больнее всех. Остаются на ногах лишь те, в ком есть стальной стержень. Он помогал выжить, как и в той жизни так и в этой. Физические данные, конечно, важны, но и они не решаю все. Видели уголовных авторитетов? Мягко говоря, не спортивной формы ребята. Не перекачанными телесами они берут власть. Но зато у них железная воля, ум и хитрость.
В нормальной жизни, к самому верху поднимаются люди чаще всего не способные на поступок, им просто повезло родится в нужной семье, попасть в нужную ситуацию в нужное время. Как здесь покойному Знахарю. Талант не всегда пробивает себе дорогу, не всегда…
Люди, которые недовольны таким жизненным порядком, берут судьбу в свои руки сами, часто, да почти всегда калеча чужие судьбы, идя по головам вверх! Не всегда законно и с чистой совестью добиваясь своей цели. А цель всегда одна: доминирование над всеми! Это значит и обеденный стол побольше, и самочку получше! Такие люди прут к своей цели как бульдозер, сметая со своего пути всех и вся. Предавая, изменяя, а если нужно, то и убивая.