Пустые шкатулки и нулевая Мария. Том 6 (с иллюстрациями)
Шрифт:
Ну, впрочем, не думаю, что усилия Дайи были совсем уж тщетными. Уверен, некоторые из людей задумались над проблемами, которые он вынес на первый план. Но чтобы сохранить интерес масс, конечно, ему надо было бы продолжать. Все темы имеют срок давности, если можно так выразиться.
Я открываю свой шкафчик и переобуваюсь в кожаные туфли. Никто меня не ругает за то, что я ухожу из школы раньше времени.
Мой взгляд падает на учеников, играющих в бейсбол и баскетбол на школьной спортплощадке.
В
– …
Почему, интересно?
Мне немного неуютно. Да, я остановил Дайю; да, я все время к этому стремился; и все равно мне чуток грустно, что совсем ничего не поменялось.
В смысле, если подумать о том, что вышло, – чего вообще любой из нас способен добиться?
Если Дайя, готовый принести в жертву самого себя, так и не смог ничего изменить, сколько смысла в существовании нас всех? Почему повседневная жизнь школы идет своим чередом, несмотря на то, что одна школьница серьезно ранена, другой ученик покинул школу, а третья исчезла без следа?
…Нет, такая мысль слишком дайяцентрическая.
На самом деле именно поэтому я верю в целительную силу повседневной жизни; именно поэтому я верю, что могу спасти Марию, сделав ее частью саморегулирующихся будней.
Сейчас я так сентиментален потому, что Дайя – хотя он, возможно, уже с этим не согласится – мой друг. Я чувствую, что его усилия заслуживают того, чтобы хоть чуть-чуть окупиться.
– Дайя…
Дайя опять исчез.
После того, что было, я видел его лишь раз. Он перестал красить волосы и убрал серьги; он пришел в школу с заявлением об уходе. Я собрал всю смелость, какую только нашел в себе, и попытался заговорить с ним, но он лишь слабо улыбнулся и больше не обращал на меня внимания.
Понятия не имею, что Дайя собирается делать сейчас.
Покинув школу, я сажусь на поезд и еду до знакомой многоквартирной пятиэтажки. В этом лифте я никогда не нажимал других кнопок, кроме «1F» и «4F»; это не изменится и дальше. Как всегда, я нажимаю «4F» и направляюсь к комнате 403.
Достаю дубликат ключа, который мне дала Мария, и отпираю дверь.
Передо мной пустая комната без мебели.
Никого.
Я быстро снимаю туфли и, как обычно, располагаюсь в пустой квартире как дома. Только здесь теперь нет ни следа Марии.
Нигде.
Я могу вытерпеть отсутствие мебели; в конце концов, здесь всегда было мало вещей.
Невыносимо, что в воздухе не пахнет мятой.
Аромата, который ассоциируется у меня с Марией, больше нет, и я понимаю: Мария сюда не
– Мария…
Она исчезла.
В тот день, едва закончив обрабатывать рану Коконе, она как испарилась. Я не спускал с нее глаз, но она, должно быть, специально выжидала момента и нашла наконец возможность ускользнуть. Я сразу же обыскал все вокруг, но найти ее не сумел.
Она все еще числится в школе, но вряд ли собирается в нее ходить – особенно с учетом того, что она съехала с квартиры.
Скорее всего, она вообще не хочет меня больше видеть.
Разумеется, я все равно ее верну. У меня обязательно получится.
– …АаахАаааа!
Мне трудно дышать; как будто кислород из легких отсасывают. Грудь болезненно пульсирует, потому что я хочу увидеть Марию, я так сильно хочу увидеть Марию. На глазах выступают слезы. Я даже не могу понять, мне печально, или горько, или это какое-то другое чувство; мне просто так больно, что я не могу сдержать слез.
А потом я думаю:
– Я т е б е н е п о з в о л ю!
Я не позволю ей сбежать.
Я найду ее, что бы для этого ни потребовалось. Ч т о б ы. Н и. П о т р е б о в а л о с ь. Е с л и м н е п р и д е т с я у б и т ь н а э т о й п л а н е т е в с е х л ю д е й д о е д и н о г о, я г о т о в у с т р о и т ь г е н о ц и д – т о л ь к о з н а к п о д а й т е.
Я достаю мятный ароматизатор воздуха, который купил только что, и начинаю ходить по квартире, капая им на пол то тут, то там. Однако распространившийся в воздухе знакомый запах не приносит успокоения. Его недостаточно. Нескольких капель ароматизатора никогда не будет достаточно.
Дайте мне воздуха!
– Хаа… аа… хаа!
О Мария.
Настоящая Мария без «шкатулки». Чистая Мария, которую я никогда не видел.
…Нулевая Мария.
Где ты?
Если это тебя освободит, я с радостью вскрою кожу Аи Отонаси!
Щелк.
Внезапно поворачивается дверная ручка.
Я страшно нервничаю. Излишне говорить, что я не имею никакого права здесь находиться, но тем не менее спокойно разливаю тут ароматизатор, как у себя дома. Если сейчас войдет кто-то из управляющей компании, у меня проблемы.
Но когда я вижу, кто вошел, тут же понимаю, что мое беспокойство было просто глупым.
Все намного хуже.
Худшее, что только могло быть.
– «О».
Она вновь приняла облик, немного напоминающий Марию.
Мы уже несколько раз встречались. Не все наши встречи приводили к тому, что ситуация менялась в худшую сторону, но сейчас – другое дело.
«О» стоит передо мной как враг.
Она пришла, чтобы сразиться со мной.
С такой же отталкивающей, как и всегда, улыбкой, она спрашивает: